– Я никогда не служил им... по-настоящему. И давно порвал с ними.

– Теперь перебежчики отворачиваются от немцев... Было бы лучше, Мезлум, если бы ты пришел пораньше... Поверить тебе было бы легче...

Мезлум молчал. Да и что он мог сказать? Действительно, опомнился он поздновато... Когда уже каждому ясно, что песенка немцев спета...

– Ну, раз пришел, рассказывай... Только все, без утайки!

Мезлум, путаясь, начал свою исповедь. Аслан слушал, изредка качая головой.

– Пришел-то все-таки зачем?
– спросил он.

– Пришел вот... Делайте со мной что хотите. Хотите - помилуйте и дайте сделать что-нибудь доброе. Хотите - убейте. Не грех - покончить с предателем...

Аслан задумался. В сущности, от него зависит, как поступить с Мезлумом. Он лучше всех знал этого человека, поэтому должен принять решение, какое подскажут ему разум и сердце. Если он расстреляет этого человека, его никто не упрекнет за такой шаг. Возможно, не осудят и в том случае, если проявит великодушие. Мезлум струсил, Мезлум опозорился, не захотел работать с товарищами, дезертировал, прислуживал немцам, уклонился от своей святой обязанности - бороться с врагом всегда, везде, в любых условиях, любыми средствами... Если что и говорит в его пользу - так только один-единственный довод: он никого не выдал...

– Да, очень поздно ты очнулся, Мезлум. Помнишь свои слова? О плевке? О древней пословице римлян: "Ubi bene, ibi patria" - "Где лучше, там и родина"? Вот что ты бросил нам в лицо!

– Чтобы мне в тот момент онеметь! Но сказано - сказано. Мне стыдно... Тысячу раз отказался бы от этих слов... Я бежал от немцев. Я готов ко всему.

– Трудно поверить тебе.
– Аслан встал, прошелся по землянке. Мезлум ждал, не дыша.
– Попробовать разве? Дать возможность смыть пятно предательства?

Мезлум вздохнул.

– Я постараюсь... Я докажу...

– Ладно. Поменьше слов! Начнем с того, что будешь играть на скрипке. Для наших бойцов. Если... если они захотят тебя слушать!

Мезлум отскочил, как ужаленный.

– Я пришел сюда не как музыкант. Я не имею права взять в руки скрипку, пока... пока не вытащу из сердца занозу, не оправдаюсь перед людьми.

– Да, так правильнее, - согласился Аслан.
– Иди!

ВСТРЕЧА

Заполучив портфель Ежи, Сила безостановочно прошел добрый десяток километров. Постепенно он стал чувствовать себя еще увереннее, хотя впереди были села, где, он знал, мог встретить немцев. И когда он увидел на боковой дороге автомашину, он подумал сначала о том, как было бы хорошо доехать на ней до ближайшей деревни, уж после этого немного встревожился: что за люди едут, куда и откуда, как себя вести с ними. Но пока он размышлял, машина подошла совсем близко и шофер, несомненно, его заметил.

Сила решил рискнуть.

Он стал посреди дороги и поднял руку.

Машина остановилась. Сила подошел и сразу же пожалел о своей затее: рядом с шофером сидел немецкий унтер. Шофер был здоровый детина, с широким смуглым лицом, с черными улыбчивыми глазами, кудрявый выгоревший чуб лихо выбивался из-под козырька его фуражки. Унтер-офицер тоже не похож на хилого гимназиста. Это был могучий широкоплечий блондин.

Сила сказал, стараясь быть спокойным:

– Подвезите меня, пожалуйста!

– Куда?

– В Цоллу.

– Садись.

Шофер устроил Силу в кабине, между собой и унтер-офицером. Когда машина тронулась, спросил:

– А теперь скажи, что ты за человек и откуда идешь?

– Я? Обыкновенный человек. Живу в селе Цолла. Был у тетки. Прислуживаю немецкому офицеру, - ответил Сила. И весь внутренне подобрался, ожидая, что скажут эти двое. Те, однако, молчали, и он сам неожиданно спросил:

– А вы едете только до этой деревни?

– А ты хочешь дальше поехать?
– шофер подмигнул унтер-офицеру.

Сила знал, что за Цоллой - нейтральное село, а дальше уже идут села, освобожденные партизанами.

– Твой офицер тебя не обижает?
– спросил шофер.

– Нет, он неплохой человек и уважает меня, - осторожно ответил Сила.

– Видно, ты ему верно служишь, - ехидно сказал шофер.
– Стараешься, а?

– Да, господин солдат...

Когда проехали Айдовщину, неугомонный шофер снова повернулся к Силе:

– Скоро Цолла. Где там стоит твой дом?

– Около церкви, - наугад ответил Сила. Боже, что будет, если потребуют, чтобы указал точнее, да еще выразят желание зайти? Плохо тебе придется, Сила!

На окраине Цоллы машину остановил полицейский, придирчиво проверил пропуск и разрешил ехать дальше.

Едва поравнявшись с церковью, шофер прибавил скорость. Сила попросил было остановить машину.

– Зачем? Сходить тебе не придется, - сказал ему шофер.
– Поедешь к нам... В гости!

– Как в гости?

– А так... Мы ждем не дождемся таких, как ты. Вот арестуем, а там поглядим, что ты за птица, - спокойно ответил шофер.

– Да за что арестуете?

– Тебе лучше знать, за что.