–  Ладно, давай без угроз, - я не представлял, как рассказать ему все обстоятельства дела, чтобы он поверил, но как-то нужно было это сделать.

Клэнси слушал не перебивая. Он даже прикурил свою сигару, но запах ему, очевидно, не понравился, и он дождался, пока она снова потухнет. Надо полагать, что одной сигары ему хватало на пару недель, а этой, судя по запаху, было никак не меньше года.

На половине своего рассказа я едва не бросил это безнадежное дело. Он явно не мог понять, то ли я смеюсь над ним, то ли окончательно спятил. И от этого он заводился все больше и больше.

–  Ну вот, - закончил я.
– Так вот обстоят дела. Кто-то похитил Миру, а ее другая половина убила Анселла.

Крюгера я не упоминал. У него были большие связи и разобраться с ним я хотел без полиции.

–  Ну и рассказик!
– сказал, отдуваясь, Клэнси.
– Как раз для судебного заседания. Ей-богу, Миллан, если бы я не знал тебя так хорошо, то упрятал бы в тюрьму прямо сейчас за дачу ложных показаний. Кто поверит в эту чушь?

Я кивнул на Богля.

–  Спроси своего свидетеля. Сосиска, говорящая собака, летающая женщина.

Клэнси повернулся к Боглю.

–  Что скажешь?

Богль посмотрел на меня, потом на Клэнси.

–  Он вешает вам лапшу на уши, начальник. Ничего этого не было.

–  Ах ты, стервец, - я поднялся было со стула.
– Ты же знаешь, что это правда!

–  Черта с два!
– взорвался Клэнси.
– Или ты скажешь правду, Миллан, или едем в участок.

–  Но я же говорю…

–  Хватит, - Клэнси поднялся.
– Вы оба едете со мной. Посмотрим, что скажет шеф.

Я посмотрел на Богля.

–  Ты этого хотел?

Лицо у него дернулось.

–  Она должна ответить за дока. И если этот недоносок упустит ее, я сам расквитаюсь с ней.

–  Ты кого называешь недоноском?
– повернулся к нему Клэнси.

–  А что, тут есть еще один?
– оскалил зубы Богль.

Прежде чем Клэнси успел ответить, мимо пронесли носилки с телом Анселла. Мы молча смотрели, как полицейские выносят его на улицу, и Сэм снова заплакал.

Капитана полиции Саммерса я знал давно. В общем он был хороший мужик, но не дай Бог попасть ему под горячую руку. Меня промариновали часа четыре, прежде чем допустить пред его светлы очи.

–  Здорово, Миллан, - приветствовал он меня, когда я влетел в его кабинет после толчка Клэнси.
– Извини, что тебе пришлось подождать. Садись.

Клэнси встал позади Саммерса и рассеянно жевал сигару. Я пожал руку Саммерсу и попытался придать своему тону некоторую развязность.

–  Да ничего, все в порядке.

–  Ага, - он изучающе рассматривал меня, потом поставил на стол коробку с сигарами.
– Угощайся… Не похоже на тебя быть замешанным в убийстве, - сказал Саммерс, когда мы закурили.
– Я-то думал, что ты слишком умен для этого.

–  Ни в чем я не замешан, - твердо ответил я.
– Не надо усложнять. Я только обнаружил тело.

–  Я знаю, но зачем эта девушка оставила тебе записку, что убила его?

–  Это невероятная история, но она не убивала его и не писала записки. Все это сделала другая.

–  Другая? Ах да, человек-сосиска, говорящая собака, летающая женщина. Клэнси рассказывал мне. Но тебе придется придумать что-нибудь получше. Может, тебе и доставило удовольствие посмеяться над Клэнси, но со мной будет несколько иначе.

Мы посмотрели друг другу в глаза, и я понял, что придется придумать что-нибудь другое.

–  Хорошо, но в таком случае, почему не спросить саму девушку?

–  Спросим, когда найдем. Мы о многом ее спросим, прежде чем посадить на электрический стул.

Значит, они пока не нашли ее.

–  Она ведь твоя девушка, Миллан?

Я покачал головой.

–  Нет, она мне нравилась, вот и все.

–  А этот парень, Богль, говорит обратное.

–  Просто он был другом убитого и говорит так потому, что считает, что она убила его.

–  А разве это не так?

–  Я уже говорил вам. Нет, это не так.

–  Кажется, ты единственный, кто не верит в это. Она ведь сама написала об этом. И на ноже нашли ее отпечатки. На рубашке убитого - ее волосы.