Отвернувшись, чтобы скрыть испуг, Билл встретился взглядом со злыми глазами тигра над камином.

Зазвонил телефон, и Билл повернулся к портье:

— Отлично! Большое вам спасибо.

— Отлично, сэр?

— Я так и думал, что встречу здесь старика Партриджа, но издалека трудно быть уверенным. Никому не говорите о моей просьбе.

— Конечно, сэр.

— Я работал с ним в особом отделе во время войны. Хочу сделать ему сюрприз.

Таффри издал вздох облегчения:

— Э-э… ваш телефон звонит, сэр.

— Ах да! — Билл усмехнулся. — Должно быть, это дядя Гей поселил Партриджа напротив меня. Я бы не удивился, если оказалось бы, что дяде принадлежит солидная доля этой недвижимости. Но он не любит, когда упоминают его или мое имя.

— Да, сэр.

Телефон впал в истерику.

— Между прочим, вы не спросили, давно Партридж живет в той квартире?

— Да, сэр. Он въехал туда только сегодня утром. А теперь, если я могу идти…

Снова дядя Гей? Кто знает. Если он подключил полицию… Подождав, пока Таффри закроет дверь, Билл снял трубку, прежде чем аппарат издал последний звонок.

— Билл? — послышался обеспокоенный голос Марджори.

— Ты путаешь своих мужчин, дорогая. Это Лэрри Херст.

— Да, знаю. Но никто не подходил к телефону, и я подумала, что ты ушел. Ты говорил, что что-то происходит. Все в порядке?

— Да, — бодро солгал он.

— Но, Билл… то есть Лэрри… ты сказал, что тебе звонил Эрик. Дорогой, что он говорил обо мне?

Билл решил не рассказывать Марджори о том, что они договорились о встрече, — это только бы ее встревожило.

— Очень мало. Чивер упоминал о тебе как о «нашем общем друге» — деликатно воспользовался названием романа Диккенса. Он, кажется, намекал, что имеет на тебя какие-то права. Надеюсь, это не так?

— Конечно нет! — ответила Марджори, как показалось Биллу, после небольшой паузы. — Ты ведь ему не поверил?

— Разумеется.

— Или все-таки поверил? Вообще-то я звоню узнать насчет сегодняшнего вечера. Ты звонил твоему дяде? Мы идем к нему обедать?

— Понимаешь, я позвонил только в пять…

— В пять?

— Я должен был выполнить кое-какие поручения. А кроме того… ты не поверишь, но я отвлекся — сел за машинку и печатал почти всю вторую половину дня.

— Почему?

Билл бросил взгляд на портативную машинку и стопку бумаги рядом с ней. С машинкой была связана очередная загадка, но он решил отложить ее.

— Расскажу потом. Вот какие я получил указания. Мы должны прибыть в дядюшкину квартиру ровно в восемь. Визит официальный, в вечерних туалетах. Со мной будут обращаться как с тупым, испуганным школьником…

— Перестань, Билл! Не заводись!

— Гей будет жалить меня своим остроумием, заставляя весь класс смеяться — демонстрировать свою культуру, начитанность, образованность. — В голосе Билла послышались угрожающие нотки. — Но со мной этот номер не пройдет.

— Нет, Билл! Ты должен убедить дядю, что ты настоящий Лэрри Херст!

Билл хотел сказать, что Лэрри мертв и что не важно, разоблачит ли его Гей, если ему удастся сбить спесь со старикашки, но внезапно понял, что Марджори права, хотя и сама не догадывалась почему. Если Билл не сможет убедить Гейлорда, что он — Лэрри, весь план пойдет к черту. Гей тут же свяжется с Эмберли, который уже что-то заподозрил. Все вращалось вокруг треклятых десяти тысяч долларов.

От денег, которые Билл положил в банк, зависела его научная карьера, позволяющая жениться на Марджори и содержать ее. Если Гейлорд не поверит ему, то отберет все до последнего пенни, пусть даже Джой Теннент подтвердит, что Лэрри отдал ему эти деньги. Тогда с мечтой придется распроститься.

— Пожалуйста, выслушай меня! — взмолилась Марджори. — Ты хочешь одержать верх над Гейлордом Херстом в его же игре. Но ты настолько образован, что, ведя с тобой научный диспут, никто, а тем более Гейлорд Херст, не поверит, что ты — Лэрри. Неужели ты этого не понимаешь?

— Понимаю, — уныло отозвался Билл.

— Я тоже понимаю твои чувства. Но тебе придется во всем ему уступать. Я знаю, что ты можешь это сделать, если захочешь. Ну, ты будешь вести себя прилично?

— В высшей степени, — беспечным тоном заверил ее Билл. — Мы должны быть там к восьми? Где мне тебя подобрать?

— Пожалуйста, не беспокойся. Давай встретимся на станции метро «Грин-парк» у книжного киоска.

— Отлично! Пока, Марджори.

— Я люблю тебя, — прошептала Марджори и положила трубку.

Эти слова всегда были способны поднять дух любого мужчины. Билл сидел за машинкой, пока не пришло время принимать душ и одеваться. Вечерний костюм Лэрри, если не слишком присматриваться, был ему как раз впору. В карман белого смокинга Билл положил купленные сегодня часы с тонкой цепочкой.

Сев в метро на станции «Южный Кенсингтон», он вышел на остановке «Грин-парк», и, когда поднялся на эскалаторе в вестибюль, было без шестнадцати минут восемь.