– А это...
– Рэм вытаращил на него глаза.
– Это что?

– Не обращай внимания, - махнула рукой ведьма.
– Это кое-кто вину свою замаливает. Как умеет. Иди сюда, не стой на пороге.

– Так жалко же... Пол мокрый...

– А ты разувайся!
– рявкнул Велемир.

"Сейчас сама мыть будешь!"

"Что?!"

"Что слышала!"

И только тут он понял, что, вообще-то, не говорил ничего вслух. Изумленно тряхнул головой.

"Ты можешь читать мои мысли?!"

"Видимо, как и ты мои...
– так же ошеломленно подумала в ответ Таисс.
– Чудеса..."

В это время Рэм, бережно прижимая сапоги к груди, бочком обошел занятого делом мага и уселся на краешек кровати.

– А слуги что, вымерли все? Зачем тебе самому этим заниматься?

– Я же говорю: вину замаливает, - девушка с серьезнейшим видом кивнула на уже чистую стену.
– Хорошо работает, правда?

Велемир остановился, оперся на одно колено и мстительно брызнул в сторону насмешницы водой. Немного магии - и Таисс возмущенно отплевывалась и вытирала лицо. Рэм улыбнулся.

– А почему в таком виде?

– А в каком еще? Я, знаешь ли, за собой сменного гардероба по дворцу не таскаю, - ар-принц в очередной раз выполоскал "половую тряпку".

– Так и ходишь в одних трусах?
– подозрительно уточнил королевич.

– Нет. Вчера я был в этом, - Велен ткнул пальцем в сторону лежащих на подлокотнике штанов, а потом демонстративно поднял повыше и развернул рубашку, - и этом.

– Я уже боюсь спрашивать, что между вами произошло!
– Рэм опасливо перевел взгляд с одного предмета одежды на другой и обратно, оценивая количество дырок.
– И в чем провинились несчастные одежки...

– Оказались не в то время и не в том месте. Вернее, они мужественно стояли на пути между одной впавшей в убийственную истерику ведьмой и моим слишком уж живым на ее взгляд телом. За что и поплатились, - маг закончил объяснение горестным вздохом и возведением очей горе. Таисс так же театрально прослезилась. Королевич посмотрел сначала на сестру, потом на ее бывшего Хранителя и заключил:

– Вы, ребята, точно стоите друг друга. Я, правда, даже не представлял, как вы подходите друг другу.

– Медленно и осторожно, - Велен убрал со лба мешающие волосы.

– Что?
– не понял Рэмиар.

– Не знаю, как она, но лично я подхожу к этой ведьме медленно, осторожно и предварительно навесив на себя не меньше дюжины щитов. Иначе это чревато...

– Да уж...
– теперь королевич косился уже на дриаду.
– Ты совсем не ценишь этого парня, сестренка!

– Я очень ценю его, братишка. Но не переоцениваю.

"Вредина!"

"Сам такой!"

– Так что за война случилась тут вчера?
– Рэм давно уселся поудобнее, но обуваться не спешил.
– Кто победил, каковы потери?

Ар-принц красноречиво повел правым плечом, еще хранящим следы царапин.

– Меня почти убили.

– Так это все...
– королевич кивнул на высыхающую стену, дверь и пятна крови, которые Велен еще не успел смыть. Но договорить не успел.

– Нет, кровь моя, - перебила его ведьма.

– Но мне было больнее!
– поспешил закончить ар-принц, завидев в глазах Рэма ужас.
– А кровь у нашей ведьмы пошла из-за перенапряжения. Она меня недооценила.

– Я тебя пожалела!

– Ну-ну...
– хмыкнул маг. Таисс скривила рожицу и зевнула.

– Я есть хочу...

Велемир последний раз прошелся тряпкой по полу и выпрямился.

– Если ты сделаешь то, что обещала, то я оденусь и принесу тебе завтрак.

Девушка улыбнулась и провела по воздуху рукой, сосредоточившись на том, чтобы открыть проход. Магия далась без обычной легкости, но в результате получилось хорошо.

"Ничего, - подумалось ей.
– Это потому что я вчера сорвалась. С другой стороны, способности восстановились на удивление быстро! Может быть, все дело в том, что Хранитель снова рядом?"

Перед тем, как зайти в свой кабинет, Велемир прижал к носу ладони и глубоко вздохнул. Запах горьчцев, неестественно осенний в наступившей зиме, кружил голову и заставлял думать о всяких глупостях. Ар-принц тряхнул головой, провел рукой по волосам, и шагнул вперед. Джако, один из лучших шпионов королевства, орк на одну шестнадцатую и на такую же шестнадцатую эр-эль, был уже там. И, как обычно, у него хватило наглости занять кресло хозяина. При появлении Его ар-Высочества он, правда, без потери достоинства поднялся и переместил тело в кресло напротив.