Правда, беспокойство за его жизнь теперь сменилось яростью, как только я осознал, насколько безрассудными были его ночные приключения. Да только, он словно и не замечает, каким гневом горят мои глаза.

— Дочь Даймона, коммандера одной из действовавших здесь мобильных групп и светлой эльфийки.

— Это невозможно… — Асия так и не может вернуть себе самообладание и держится лишь благодаря Рамону, что не выпускает ее из своих объятий.

— Она сказала, что это ограничение можно обойти и ее отец знал как. Но оказалось, что запрет сдерживал несовместимость их магий, и ее мать умерла при родах. А он выстроил для нее дом, тем более, что здесь, действительно, сохранились поселения, которые никаким образом не контактируют с теми, кто живет за границей леса. Видел я его издалека — очень похож на маленькую, но хорошо укрепленную крепость. В нем она и живет с рождения, с эльфийской нянькой, человеческим воином, который учит ее владеть оружием и забредшим в эти кроя магом, охотившимся на нечисть, да так и оставшимся вместе с ними.

— Охрана?

— Те самые уродцы, с которыми мы встречались, когда вытаскивали прадеда Леры. Рядом с ней они ведут себя как мирные дворовые шавки.

— А ее отец?

— Около пяти лет назад их группу неожиданно отозвали на Дариану. Похоже, это было каким-то образом связано с нашими делами, но подробностей она не рассказывала, правда, пообещав, что поделиться ими, если нас это будет интересовать. А этот портал прикрыли. Взять с собой дочь он не мог: и его и ее убили бы сразу. Да и эльфийские родственники вряд ли бы согласились на такой подарок; вот последние пять лет она и живет здесь одна, надеясь, что рано или поздно он вернется, и они заживут вместе.

— Если кто-нибудь узнал о ее существовании или они не выполнили своего задания, он уже никогда к ней не вернется. — Замечание Черной Жрицы заставляет нас поежиться: эта девочка уже показала себя достаточно сообразительной и скорее всего именно эта причина заставляет ее нам довериться.

— Лера, что ты скажешь? Ты ведь ее просканировала?

— Да, Оли. В ней ни проблеска Хаоса, что очень странно. Асия — не маг, а все равно откликается на Пустоту. Здесь же…. Нет и магических способностей — стихии молчат. Но что-то в ней есть, и моя суть равновесия отзывается на присутствие этого чего-то. Одно могу сказать с уверенностью, в ней нет враждебности к нам.

— Ну, я же говорю… — Гадриэль расплывается в благодушной улыбке, от вида которой мне хочется придушить его не откладывая этого до возвращения с Дарианы.

— Тебе лучше было бы некоторое время помолчать, пока я еще могу держать себя в руках.

Не могу сказать, что мой выпад на него хоть как-то действует — в глазах все то же воодушевление, но в разговор больше не лезет.

— Она — менталист. — Риган на мгновение оглядывается к всматривающейся в игру языков пламени девушке, которая на фоне огня кажется до боли беззащитной. Потом поднимает на меня взгляд и медленно, словно разговаривая сам с собой, добавляет. — Что еще более странно, потому что этим владеют только люди. По крайней мере, все известные менталисты относились именно к человеческой расе. Вот только… На Лилее о таких на моей памяти слышно не было. В соседних мирах — да, появлялись. А вот у нас…

— Что значит, менталист? — И Асия повторяет движение дракона и вглядывается в нашу гостью. Ее плечи напряжены, выдавая душевные терзания, но что меня не может не радовать, она позволяет магу себя успокаивать.

— Контроль разума. Любое существо, обладающее разумом, пусть даже и самым примитивным, способно попасть под воздействие менталиста. Кстати, они — весьма сильные целители.

— Лера, Риган, ваше мнение? — Гадриэль вновь порывается что-то сказать, но у него хватает сообразительности замолчать, как только он наталкивается на мой взгляд, который ничего хорошего ему не предвещает.

Хотя, я вынужден признаться самому себе, что эту девушку иначе как подарок судьбы рассматривать не приходится.

— Мы ей нужны не меньше, чем она нам. Я не чувствую угрозы с ее стороны, да и ментальное воздействие в случае чего отследить смогу.

Я киваю Ригану, подтверждая, что принял его слова к сведению и перевожу взгляд на жену. Вот только она не откликается на мое внимание и в синей глубине ее глаз странное волнение, которое она даже не пытается скрывать. А по ее губам скользит невесомая улыбка, словно то, что пеленой туманит ее взор, доставляет ей удовольствие.

— Лера. — Я еще раз окликаю ее, с искренней горечью замечая, как она возвращается из тех грез, в которых только что побывала. — Мне нужно знать твое мнение: эта девушка представляет для нас опасность или нет?

— Она представляет опасность. — Та хитринка, что мелькает в ее глазах, очень сильно расходится с тоном, которым она произносит эту короткую фразу, заставляя напрячься не только меня, но и всех остальных, явно не понимающих, что заставляет ее так говорить, но готовых ей поверить. Да только, насмешливый взгляд, который она бросает в сторону Гадриэля, лично мне раскрывает все, что она произнесет дальше. — Но только для одного из нас и несколько иную, чем можно было бы предположить.

— Ну, с этой угрозой, наш Лорд, как мне кажется, сможет справиться и сам. — И я тоже позволяю себе улыбнуться, правда, лишь до тех пор, пока наш пропащий не начинает демонстрировать вздох облегчения, посчитав, что все самое страшное для него уже позади. — Если он еще одной, похожей на эту, выходкой не вынудит меня отправить его под надзор к Правителю Элильяру. — Самое главное, глядя как он опускает голову, олицетворяя собой полное раскаяние в содеянном, этому не поверить. — Как далеко отсюда ее дом?