Потемкин не удержался и заглянул в сеть. Дикое, темное «нечто» скакало вокруг спокойного бородатого Вирусапиенса.

— Брр! — затрясся Дмитрий, замечая рядом с собой хакера, вращающего соколиной головой. Видимо Жора, подключенный к сети, также избавился от своего симбионта.

— Все! — шепнул Вирусапиенс.

Дмитрий громко хлопнул в ладоши, как будто проверял, что никого ни в одной из реальностей не касается.

— Фу-у-у! — облегченно выдохнул он, как только почувствовал, что остался один.

Теперь он знал, как осуществляется перенос человеческих симбионтов в сеть. Он даже подумал, что в случае необходимости может переместить в электронное пространство и человеческую личность. Однако, что делало вирусы такими послушными, он так и не понял. Ведь они могли игнорировать созданное для них соединение.

Вир сумел получить помощника для своей борьбы с Демоном, не раскрывая своего главного секрета. Даже в критической ситуации он пытался сохранить хоть один аргумент для возможных в будущем переговоров.

Потемкин вновь заглянул в сеть. В куче бесполезных математических символов что-то шевелилось. В воздух взлетали нули, сыпались ручейками единицы. Дмитрий только сейчас заметил, что Вирусапиенс не покидает границ цифровой свалки.

— Здесь и только здесь, не нарушен магнитный слой носителя, — пояснил Вирусапиенс, словно читая мысли Потемкина.

— А сюда-то ты как попал? — поинтересовался Дмитрий.

Он с удивлением смотрел, как тело Вирусапиенса сливается с вновь прибывшим симбионтом и превращается в клонящийся к земле шест, медленно тянущийся в сторону соседнего нуль-единичного холма. Лишь когда дальний конец «живой» шестовины погрузился в наваленные кучей цифры, ближний край стал медленно отрываться от приютившей его насыпи и двигаться к следующей. Процесс перемещения повторился с точностью до наоборот. Затем еще раз… и еще… От кучи к куче, от холма к холму.

" А как же Тромб? — запоздало вспомнил Потемкин — живая арка вспухала и опадала далеко на горизонте.

Открыв глаза, Дмитрий ощутил холодный пластик. Смахнув с лица провода, огляделся. Кругом бардак: системные блоки, странные устройства, паутина соединительных кабелей, мониторы — работающие и темные безжизненные — забытый антураж хакерских апартаментов.

"Странно! Я ведь никуда не прыгал, и не ощущал неспецифичного движения времени. Тогда откуда прошлое — далекое, когда еще не было программаторов, взрывов, пожаров, не было Демона пустоты, — подумал Дмитрий и, выбравшись из пластмассовых джунглей, выглянул в серое окно. — Утро. А где же Жора с Бейрутом?"

— В какое время меня занесло? — пробормотал он, уставившись на один из светящихся мониторов.

— Черт! — воскликнул Дмитрий, замечая едва различимые цифры в нижнем углу. — Это же день моей операции! Что делать?

"Мы где-то вмешались в работу вселенной — и она ответила нам, — вдруг вспомнил он слова Бейрута и тут же предположил. — А может быть именно с этого момента и началось наше вмешательство. Может быть, именно сейчас можно все, если уж и не вернуть назад, то хотя бы остановить".

Что-то толкнуло его вперед — какая-то необъяснимая, внутренняя сила, внезапный порыв. Он, не задумываясь, прыгнул, ощущая непреодолимую жажду действий. Пытаясь сопротивляться внутреннему давлению, затормозил прыжок, но, несмотря на это, тело продолжило движение, чтобы через мгновенье появится в зеркальном кабинете с непонятным аппаратом, напоминающим пульт космического корабля.

"Собачья лечебница", — вспомнил он, оглядывая кабинет под номером 201.

Дмитрий оглядел операционный стол, над которым нависала механическая рука. Изучив фантастический механизм, задержал взгляд на распростертом на большом лежаке «своем» более молодом теле.

Он смотрел на механизм с длинной иглой на конце, погруженный в череп неподвижного пациента и думал: "это я, или уже не я."

"Мешать нельзя! — возникло в голове, и тут же эхом отозвалось. — Останови!"

Гулкие мысли, заметались в черепной коробке, наталкиваясь друг на друга.

Сдерживаемая узким обручем, голова раннего Потемкина неожиданно дернулась. Дмитрий вздрогнул и, превозмогая себя, шагнул к столу. В нем словно боролись два человека. Один требовал срочно вмешаться в операцию, другой напротив, всячески предостерегал от этого. При этом оба приводили довольно убедительные аргументы.

Неожиданно панель запищала, вспыхнув красным, щелкнула и отключилась. Погасли мигающие огоньки, стихло гудение управляющих моторов.

"Электричество отключилось! — мысленно завопил Дмитрий, стряхнув охватившее его оцепенение. Нужно действовать!" Нырнул в более молодое тело, перехватывая сигналы, поступающие к головному мозгу от разных органов. Он ощущал себя невидимым зондом, погружающимся в атмосферу чужой планеты.

Тут же вспомнились уверения Тромба о непогрешимости проведенных им расчетов и безупречности параметров операции.