Аристарх Павлович перевалился через забор и спрыгнул на землю.

— Куда? — громким шепотом закричал ему конюх. — Убьют ведь, дурак!

Аристарх Павлович выбежал к парадному крыльцу и только сейчас увидел, что на ступенях молча стоят все Ерашовы, а в противоположной стороне, у теплицы, жмутся к стеклянной стенке женщины. И среди них — Валентина Ильинишна, которую держат за руки, видимо не пуская к сараю.

— Аристарх Павлович, не подходи к ним! — предупредила Вера. — Пусть уводят, потом объясню, что сделать.

Он не послушался. Ярость и отчаянная дерзость уже вскипали в нем и гасили чувство опасности. Не останавливаясь, он пошел на крайнею омоновца, на его короткий обрубленный автомат. Ствол качнулся в сторону Аристарха Павловича, «провел» его несколько метров и отвалил в сторону: похоже, каток реагировал только на вооруженного человека. Аристарх Павлович обошел его, как статую, и шагнул к сараю.

— Ага! — позвал он.

Зоотехник с конюхом пытались надеть жеребчику носовертку, но тот взбрыкивал и уходил крутыми кругами. Услышав зов, он ломанулся в двери, сбил конюха, а зоотехника прижал к косяку. Через мгновение он уже был на воле. В два скачка жеребчик оказался возле хозяина, однако Аристарх Павлович замахнулся на него:

— Тиимать!

Ага с места пошел в галоп. Омоновцы инстинктивно расставили руки, словно не коня ловили — курицу, однако жеребчик порскнул от них на боковую аллею и исчез. Аристарх Павлович засмеялся, и омоновцы, вдруг расслабившись, потеряли напряжение, сломали круговую оборону входа в сарай, и кто‑то из них заулюлюкал вслед жеребчику.

— По-хорошему прошу — отдай коня! — закричал взбешенный зоотехник.

— Возьми! — весело пропел Аристарх Павлович. — Я не держу его!

Ерашовы на крыльце как-то сразу расслабились, а женщины у теплицы засмеялись и отпустили Валентину Ильинишну. Она прибежала к Аристарху Павловичу и обняла его, уткнулась в грудь белым лицом.

Окончательно рассвирепевший зоотехник велел конюху ловить жеребчика, а сам направился к омоновцам. Конюх с уздечкой в руке нехотя потрусил по аллее.

— Помогите поймать коня! — властно сказал зоотехник. — Что вы стоите?

— Мы коней не ловим, — спокойно объяснил омоновец, видимо старший. — Нам приказали охранять от вооруженного нападения.

— Пристрелить можем, — отозвался другой. — Патрона не жалко…

— И кого вы только ловите, дармоеды! — уходя процедил зоотехник.

Окончательно расслабленные омоновцы закурили, поигрывая автоматами, стали бродить вокруг машины, а один и вовсе уселся на траву. Им было наплевать на оскорбления, как, впрочем, и на неудачную попытку вывести коня из сарая.

Аристарх Павлович поднялся на парадное крыльцо, где на ступенях, словно на трибуне, сидели Ерашовы.

— Вы зря подошли, Аристарх Павлович, — горячо сказала Вера. — Хорошо, чтобы они все-таки взяли и увели коня.

— Чего ж хорошего? — изумился Аристарх Павлович.

— Сейчас я вам продиктую заявление в прокуратуру, — Вера была решительна и энергична. — Беззаконие полное! Дело абсолютно выигрышное. Институт еще заплатит вам моральный ущерб, поэтому одновременно подадим заявление в суд. Хорошо, чтоб конь был у них!.. Хотя и так действие закончено: сарай взломан, конь выпущен.

— В блин раскатаем! — с веселой злостью подтвердил Кирилл и крикнул омоновцам: — Ребята, в казарму! Что вы приехали?

«Ребята» словно не слышали его и не видели, что вокруг происходит. Кирилл не успокоился и неторопливой походкой направился к самоуглубленно тоскующим омоновцам. Он был в камуфляже, с лейтенантскими звездами на тряпичных погончиках, и потому, видимо, рассчитывал, что его послушают.

— Ну, чего вы торчите тут? — уговаривал он. — Террористов тут нет, организованных преступников тоже… Поймите вы, здесь нет идиотов! А вот юрист второго класса есть! Ну?..

Один Олег сидел безучастным и, обняв колени, подтянув их к подбородку, печально смотрел в землю.

— Аристарх Павлович, идем писать заявление! — распорядилась Вера. — А утром я сама отвезу к прокурору и в суд. Я тут всех на ноги подниму!

— Посмотреть хочу! — мотая головой, проревел Аристарх Павлович. — Дай мне потешиться над ними! Ага им не поймать! Не дастся никому!

Скоро через забор полезли конюхи — пять человек, с ними — зоотехник и заведующий фермой. Несли арканы на шестах, мотки веревок, шли неохотно, но весело, будто посмотреть на забаву. Увидев Аристарха Павловича, закричали:

— Не по своей воле, Палыч!

— Начальство заставляет!

— Лови-лови! — тоже весело откликнулся Аристарх Павлович. — Премию выпишут!

— На хрена нам премия? По стакану б налили!

— Палыч, а он у тебя сахар любит?

— Он волю любит! — запел и засмеялся Аристарх Павлович. — Давай, ребята, начинай концерт!

Ни зоотехник, ни заведующий в его сторону даже не посмотрели, наоборот, отворачивались, отдавая распоряжение начать облаву. Вера не выдержала, сбежала с крыльца и приступила к зоотехнику: