То есть в кадро­вой по­ли­ти­ке но­во­го го­су­дарст­ва на первом месте бы­ла не компе­тент­ность — а на­циональ­ная ев­рейская со­ли­дарность и на­дёжность.

«Анти­се­ми­том ни­ко­гда не был, но тут ко­ли­че­ст­во их буквально ре­за­ло глаза, и все са­мо­го зе­лё­но­го возраста», — на­пи­сал И.Ф.Нажи­вин по­сле то­го как по­бы­вал в Кремле в управлении де­ла­ми СНК (С).

Все пе­ре­численные и не пе­ре­численные крас­ные кадры хо­те­ли ежеднев­но хо­ро­шо пи­тать­ся, по­это­му крестьян во главе продармий граби­ли — Мои­сей Фрумкин, Яков Брандербург­ский под маской — Гольд­зинский, Мил­лер, А. А. Френкель, М. И. Рави­ко­вич, С. Гур­вич, И. Рафаилов и т. п.

Мно­же­ст­во других подобных фа­ми­лий можно прочесть в исследованиях А. Сол­же­ни­цы­на и А. Дико­го, вклю­чая занимаемые ими долж­но­сти.

Если вспомнить ут­верждение Кар­ла Мар­кса в се­ре­ди­не XIX ве­ка — «Мало то­го, прак­ти­че­ское господство ев­рейст­ва над христиан­ским ми­ром достигло в Северной Аме­ри­ке своего не­двусмыс­ленно­го, за­конченно­го вы­ра­же­ния…» и то же са­мое можно бы­ло сказать о Евро­пе, но — как правиль­нее и точнее сказать о Рос­сии по­сле 1917 г.?..

Инте­ресный ас­пект подчерк­нул Андрей Дикий из разго­во­ра со свиде­те­лем тех времён:

«То равно­правие, ко­то­ро­го они не имели при царском ре­жи­ме, они по­лу­чи­ли по­сле его свер­же­ния…

Но не прошло и не­сколько лет, как равно­прав­ные преврати­лись в приве­ли­ги­ро­ванных. Да ещё ка­ких…

Покреп­че преж­них кня­зей и дворян.… В дворя­не-то прежде можно бы­ло вы­служить­ся, да­же в графья и кня­зья.… А по­пробуй прыг­нуть в ев­рея?.. Никак не возможно!»…

Рав­вин, вероятно, от­ве­тил бы — что возможно; интересный путь к карьере…

В этой главе особо вы­де­лим один Кадр из груп­пы за­хват­чи­ков в ви­ду его особо важно­го по­ло­же­ния в ис­то­рии Рос­сии — Лей­ба Дави­до­вич Бронштейн (1879–1940 гг.) — унич­то­жавший росси­ян под маской — Лев Троцкий. Несмот­ря на «вы­даю­щую­ся» роль это­го ев­рея в ис­то­рии Рос­сии — о нём «по­че­му-то» в ты­ся­чи раз мень­ше го­во­ри­ли при СССР, чем о Ста­ли­не, и ещё во много раз мень­ше «по­че­му-то» го­во­рят в со­временной Рос­сии, а о Ста­ли­не на­оборот — «по­че­му-то» го­во­рят ещё в не­сколько раз боль­ше.

С этой лично­стью стоит познакомиться хо­ро­шо, что­бы лучше по­ни­мать дальнейшие со­бы­тия в Рос­сии.

Что­бы по­нять значимость это­го знаменитого ев­рея доста­точно послушать мнение его ближайших поддель­ни­ков — «Вот пришла ве­ли­кая ре­во­лю­ция и чувствуется, что как ни умён Ленин, а на­чи­на­ет ту­ск­неть ря­дом с ге­ни­ем Троцкого», — с восхищением го­во­рил Мои­сей Урицкий.

Бронштейн и сам осоз­на­вал се­бя ге­ни­ем, по­это­му по его инициати­ве ря­дом с ним всегда бе­гал кто-то из его личных стено­графов — по­мощни­ков: Лен­цер, Вер­мель, Гел­лер, Румер, Рен­зин и др. — все они бы­ли, ес­те­ст­венно, од­ной национальности.

«Сто­ит ли удив­лять­ся, что наиболее неумеренные по­клон­ни­ки наркомво­ен­мо­ра утверждали, будто Троцкий «воплотил в се­бе весь характер русской ре­во­лю­ции». Был её «глав­ным архитектором», «экс­трак­том, её ли­цом, её ду­шой», на­зы­ва­ли его «глав­ным вождем Ок­тяб­ря», поскольку, яко­бы, «Ленин опоздал в Смоль­ный», «Рус­ский Лас­саль», — за­ме­ча­ет исследователь ис­то­рии и ав­тор ин­те­ресной книги о Троцком В. Клу­шин.

«Не на­до ду­мать, что второй вождь ре­во­лю­ции во всём ус­ту­па­ет своему коллеге; есть сторо­ны, в ко­то­рых Троцкий, бесспорно, превосходит его; он бо­лее блестящ, он бо­лее ярок, он бо­лее подвижен», — от­ме­чал преимущества Бронштейна пе­ред Лениным са­мый интеллигентный из за­хват­чи­ков А. В. Луна­чарский, — и по его мнению многие бы­ли «склонны ви­деть в нём подлинно­го вождя русской ре­во­лю­ции», «боль­ше всего шу­ма и блеска бы­ло во­круг Троцко­го», «не­обык­но­венную эле­гант­ность», «ораторский и пи­са­тель­ский та­лант». И го­род Троцк при жизни «ге­роя» появился рань­ше Ленинграда.

Несмот­ря на не­ко­то­рую уг­ро­зу-конку­рент­ность Ленин це­нил «гениальность» Бронштейна; с ним можно бы­ло обсуждать различные вопросы на равных и да­же по­лу­чить от Лей­бы ценную подсказ­ку.

«Троцкий по­стоянный противник Ленина до ре­во­лю­ции и по­сле — по всем основным вопросам. А всё-та­ки Ленин его вклю­чил в Политбю­ро. А это фи­гу­ра таковская…», — вспо­ми­нал Моло­тов, — Троцкий всю­ду насаждал свои кадры, особенно в ар­мии».

Через не­ко­то­рое время у Бронштейна везде бы­ли свои ставленники, всё бы­ло под контролем.

Моло­тов: «в партии и государстве очень ре­шаю­ще действовал Троцкий. Опасная фи­гу­ра. Чув­ст­во­ва­лось, что Ленин рад был бы от не­го из­ба­вить­ся, да не мо­жет».

Вкрат­це прой­дём по биографии Бронштейна до захвата власти Рос­сии.

Родился Бронштейн на Украине, учил­ся в мо­ло­до­сти на бухгалте­ра. Лю­би­мая книга — «Эристика» Шопенгауэра — искусство спора, — этот пред­мет входил (и входит) в програм­мы многих ев­рейских школ. Врожденный бунтарский характер у ма­лень­ко­го Бронштейна проявился очень ра­но — ис­клю­чён во втором клас­се из-за бунта против учите­ля из Одесского реального училища.

Жё­ны у не­го бы­ли русской на­циональ­но­сти — в 1900 г. Александра Соко­ловская, с 1902 го­да у не­го вторая же­на — Ната­лья Седо­ва, — у обеих бы­ли бо­га­тые ро­ди­те­ли.

О марксизме Лей­ба знал понаслышке, но сразу по­нял своего со­ро­ди­ча, хо­тя и был в не­ко­то­рых во­просах с ним не со­гласен — «Я считал се­бя противни­ком Мар­кса, книг ко­то­ро­го, прав­да, не чи­тал», признавался он.

На съез­де РСДРП в 1903 го­ду он примкнул к той части еврейства, ко­то­рую назвали «мень­ше­ви­кам».