Шрифт:
– А вы сами что думаете? Чья возьмет?
– Понятия не имею! - сказал сенатор. - Мне не хватает фактов. Я не знаю, что думают в Пентагоне. Не знаю, какие факты есть у них. Не знаю, что представители генерального штаба сказали президенту. Совершенно неизвестно, как поведут себя Англия, Россия, Франция.
На минуту в трубке стало тихо и пусто. Потом сенатор спросил:
– Не можете ли вы там, в Милвиле, со своей стороны что-либо предпринять?
– Можем обратиться с воззванием, - сказал я. - Ко всем, широко. Через газеты, по радио…
Мне показалось - я вижу, как он качает головой.
– Это не поможет, - сказал он. - Ведь никому не известно, что происходит у вас, за барьером. Может быть, вы попали под влияние пришельцев. И, спасая себя, готовы погубить все человечество. Конечно, газеты и радио ухватятся за ваше воззвание, поднимут шум, раздуют сенсацию. Но это ни в какой мере не повлияет на решение официальных кругов. Только взбудоражит людей, повсюду в народе еще сильней разгорятся страсти. А волнений сейчас и без того хватает. Нам нужно другое: какие-то бесспорные факты и хоть капля здравого смысла.
Он попросту боится, что мы спутаем все карты, вот в чем суть. Хочет, чтоб все было шито-крыто.
– И притом, нет достаточно веских доказательств… - продолжал сенатор.
– А вот Дэйвенпорт думает, что есть.
– Вы говорили с Дэйвенпортом?
– Нет, не говорил, - со спокойной совестью ответил я.
– Дэйвенпорт в таких вещах не разбирается. Он - ученый, привык к уединению, вне стен своей лаборатории он теряется…
– А мне он понравился. По-моему, у него и голова и сердце на месте.
Эх, зря я это сказал: мало того, что сенатор напуган, теперь я его еще и смутил.
Я дам вам знать, - сказал он довольно холодно. - Как только сам что-либо узнаю, извещу вас или Джералда. Я сделаю все, что в моих силах. Думаю, что вам не о чем тревожиться. Главное - старайтесь, чтобы барьер не сдвинулся с места, главное - сохраняйте спокойствие. Больше вам ни о чем не надо заботиться.
– Ну еще бы, сенатор, - сказал я.
Мне стало очень противно.
– Спасибо, что позвонили. Я буду поддерживать с вами связь.
– До свидания, сенатор.
И я положил трубку. Джо смотрел вопросительно. Я покачал головой.
– Ничего он не знает и говорить не хочет. Я так понимаю, ничего он и не может. Не в его власти нам помочь.
По тротуару простучали шаги, и тотчас дверь распахнулась. Я обернулся - на пороге стоял Хигги Моррис.
Надо же, чтобы в такую минуту нелегкая принесла именно его!
Он поглядел мне в лицо, перевел глаза на Джо и снова на меня.
– Что это с вами, ребята?
Я в упор смотрел на него. Хоть бы он убрался отсюда! Да нет, не уйдет…
– Надо ему сказать, Брэд, - услышал я голос Джо.
– Валяй, говори.
Хигги не шелохнулся. Он так и остался у двери и слушал. Джо рассказывает, а Хигги стоит истукан истуканом, глаза остекленели. Ни разу не пошевелился, не перебил ни словом.
Наступило долгое молчание. Потом Хигги спросил:
– Как ты считаешь, Брэд, могут они учинить над нами такое?
– Могут. Они все могут. Если барьер опять двинется с места. Если еще что-нибудь стрясется.
Тут его как пружиной подбросило:
– Так какого черта мы тут торчим? Надо скорее копать.
– Копать?
– Ну да. Бомбоубежище. Рабочей силы у нас сколько угодно. В городе полно народу, и все слоняются без дела. Поставим всех на работу. В депо у вокзала есть экскаватор и всякий дорожный инструмент, по Милвилу раскидано десятка полтора грузовиков. Я назначу комиссию, и мы… послушайте, ребята, да что это с вами?
– Хигги, ты просто не понял, - почти ласково сказал Джо. - Это ведь не какие-нибудь радиоактивные осадки выпадут, бомбу влепят прямо в нас. Тут никакое убежище не спасет. Такое, чтоб спасло, и за сто лет не построить.
– Надо попробовать, - долбил свое Моррис.
– Нам не зарыться так глубоко и не построить так прочно, чтоб это убежище выдержало прямое попадание, - сказал я. - А если даже и удалось бы, ведь нужен кислород…
– Надо же что-то делать! - заорал Хигги. - Неужели просто сидеть сложа руки? Кой черт, нас же всех убьет!
– Да, брат, плохо твое дело, - сказал я.
– Слушай, ты… - начал Хигги.
– Хватит! - крикнул Джо. - Хватит вам! Может, вы и опротивели друг другу, но действовать надо всем вместе. Выпутаться можно. У нас и правда есть убежище. Я вытаращил глаза - и тут же понял, куда он гнет.