Ромэн разговаривал по телефону, но взглянул на них, когда они вошли. Его озабоченность мгновенно сошла с лица, и улыбка его словно коснулась её лица.

«С ней все в порядке. Она здесь с Коннором».

Ромэн слушал то, что ему говорили по телефону, но, в то же время пристально смотрел на Шенну.

Её сердце заколотилось, во рту пересохло. Это было как после длительной пробежки. И это была естественная реакция — потому что Ромэн смотрит на неё.

Она положила свою сумочку на маленький черный столик. Играла тихая спокойная музыка. Никаких инструментов — пел только один мужской голос. Успокаивающие звуки были ярким контрастом настойчивому звуку тревожного сигнала, звучащему из коридора. Она посмотрела в открытое окно сквозь жалюзи. Шенна смогла различить кафе, находящееся в другом конце сада.

— Поддержи мои усовершенствования. — Сказал Ромэн, вешая трубку.

— Что случилось? — Спросил Ромэн.

— Ангус обнаружил охранника в закрытом туалете, рядом с комнатой, где проходило исследование. Мужчина пришел в себя, но он парализован.

Коннор побледнел:

— За этим стоит Петровски.

— А что на счет женщины с сумкой? — Спросила Шенна.

— Они ищут её. — Вмешался Ромэн. — Теперь, когда мы знаем, что с тобой все в порядке, мы сосредоточим все внимание на Ласзло.

Коннор остановился на полпути к двери:

— Я должен идти.

— Иди. Шенна в безопасности со мной. — Ромэн закрыл дверь и запер её. — Как ты?

— Я в порядке.

У неё, казалось, появилось огромное количество терпения для противостояния шоку. Или, возможно, эта граница (между шоком и нормальным состоянием) уже давно стерлась, она была только поражена. Она прошлась взглядом по всей комнате. Шенна была в ней всего лишь раз до сегодняшней ночи, но тогда было слишком темно, чтобы рассмотреть её. Стена с дипломами привлекла её внимание. Она подошла к ней.

Согласно этим дипломам, Ромэн приобрел степени в микробиологии, химии и фармакологии. Ко всему прочему, он еще и целителем был. Как и сказал Коннор — смерть не меняет сердца людей. А сердце Ромэна было добрым. Она взглянула на свое плечо.

— Я и не подозревала, что ты такой ботаник.

Он приподнял бровь:

— Что, прости?

— У тебя так много степеней.

— У меня было слишком много времени. — Заметил он сухо.

Шенна закусила губу, чтобы удержаться от улыбки.

— Ночная школа?

Уголок его рта приподнялся.

— Как ты догадалась?

Принтер в углу комнаты начал работать, заполнив треском комнату. Ромэн подошел к экрану компьютера, где в беспорядке появились какие-то листы и графики. Все эти данные были непонятны Шенне, но Ромэн следил за ними с большим интересом.

— Это хорошо. — Прошептал он. Ромэн схватил несколько последних листов, напечатанных принтером, и стал изучать их. — Это действительно хорошо.

— Что?

Он кинул несколько листов на черный столик.

— Это.

Ромэн схватил стакан для вина и наполнил его зеленоватой жидкостью.

— Думаю, я сделал это.

На его лице медленно расплылась улыбка.

— Думаю, я действительно сделал это.

Он выглядел таким молодым и счастливым. Как будто беспокойство нескольких столетий внезапно разом свалились с его плеч.

Шенна не смогла сдержать улыбки. Это было то, что нужно для Ромэна. Знахарь, прилежно трудившийся в лаборатории, получал удовольствие от своего открытия.

Шенна подошла к нему:

— Что это? Новое чистящее средство для ванной?

Со смехом он поставил стакан на столик.

— Это формула, которая позволит вампирам бодрствовать в течение дня.

Шенна остановилась на середине пути:

— Ты меня разыгрываешь.

— Нет. Я не стал бы шутить о чем-то вроде этого. Это…..

— Революционно. — Прошептала Шенна. — Ты смог изменить мир для вампиров.

Он кивнул головой, но тут же удивление промелькнуло на его лице.

— Она еще не протестирована, следовательно, я не могу быть уверенным. Но это будет огромным шагом вперед с тех пор, как я изобрел синтетическую кровь.

И его синтетическая кровь спасает тысячи жизней. Она находилась в обществе гения. И он признался ей в любви.

Он скрестил руки, изучая зеленоватую жидкость.

— Знаешь, если эта формула успешно пройдет все испытания, то вампир, который клинически умирает днем, получит возможность на… определенные человеческие условия, как кома или кататоническое (состояние ступора, неподвижности) состояние.

— О Боже! Ты такой…. гениальный, Ромэн.

Ромэн вздрогнул:

— Я имел гораздо больше времени для изучения, чем большинство ученых. Или ботаников, как ты называешь нас. — Он улыбнулся.