Наш катер стоял уже весь укутанный. И мог не бояться ни дождей, ни морозов.

–  А весной мы его снова распеленаем, - сказал Федор Матвеевич, - покрасим голубой краской, проведем красную ватерлинию, утеплим каюту, приладим двигатель и отправимся в плавание.

Моих первоклассников приняли в октябрята. И теперь они носят звездочки. Те самые, которые мы с Галей Кругляк купили.

–  Смотри, у них самые красивые звездочки в классе, - говорила мне Галя несколько раз.

А сегодня, когда я шел в школу, я увидел, что мои октябрята тащат огромную картонную коробку. Они еле-еле несли ее и громко пыхтели. Это были те самые, которые хотели стать главными и даже слегка подрались.

Всю неделю в нашей школе собирали макулатуру, и у моих октябрят коробка была полна газет и каких-то драных книг.

–  Давайте я вам донесу, - сказал я и взял их коробку.

Они сразу обрадовались и побежали вприпрыжку рядом.

Мы обогнали других первоклассников, и мои октябрята хвастали:

–  Видели, какой у нас вожатый? Он одной рукой тяжести таскает!

–  Коля, а ты десять килограмм поднимешь?
– спросил тощий октябренок.

–  Да он сорок может поднять, - сказал рослый, у которого фамилия была Арьев.

И хотя я знал, что сорок и не поднять мне, но молчал и гордо шел с их макулатурой.

Я уже четыре дня ходил до школы вместе с Федором Матвеевичем.

–  На утреннюю прогулку - шагом марш!
– командовал он самому себе, брал у мамы бидон для молока, сетку, и мы вместе выходили из дома.

Он меня провожал, а потом отправлялся в магазин за продуктами. Всю неделю он работал во вторую смену.

–  А в следующую неделю я вас буду провожать до автобуса, - сказал я ему.

–  Если не проспишь, - ответил он и засмеялся.
– Ух, как я любил в твоем возрасте поспать, только редко удавалось.

Мы с ним специально пораньше вышли, чтоб не торопиться и поразговаривать, и вдруг он остановился около высоких деревьев, задрал голову.

–  Ты посмотри, Коля, чижики! На нашу улицу чижи прилетели!

Я раньше в городе никогда не обращал внимания на птиц. А если и смотрел, то думал, что все они или воробьи, или синицы, или вороны.

–  Послушай, как они веселятся!
– радовался Федор Матвеевич.
– Самые дружные птички - это чижики. На старой моей улице я их никогда не видел, а к вам - прилетают.

Я посмотрел на птиц. Они прыгали по веткам и громко пели. И правда, песни у них были совсем не воробьиные.

–  Чижика мы могли бы держать и дома, за ним просто ухаживать, - сказал Федор Матвеевич, когда мы пошли дальше.

–  А давайте купим, - предложил я.

–  Что ты, Коля, покупать я не буду. Это только канареек покупают, потому что они не водятся у нас в диком виде. А певчую птицу надо самому выбрать в лесу по песне, по характеру или по красоте. Хочешь, поедем в лес?

–  Конечно, хочу!
– сказал я.

–  Давай съездим на воскресенье, если не будет мороза. Я знаю еловый лес, там в теплые зимы всегда живут чижики. А то я тебе сколько уж рассказывал, а так ни разу и не показал.

–  И он у меня будет жить?

–  Обязательно будет. А как он поет! Какой он веселый! Сам увидишь, - сказал Федор Матвеевич.
– Только бы мама тебя отпустила.

Когда с человеком дружишь, встречаешь его каждый день. А уж раз-то в неделю - обязательно.

Сейчас мы со Светой поссорились, и я за месяц видел ее только два раза.

Мы шли по улице в разные стороны. Если бы она поздоровалась или бы сама ко мне подошла, я бы с ней сразу заговорил. Но она проходила, глядя в сторону, и я тоже на нее старался не смотреть.

И вдруг она к нам прибежала домой. Когда я открыл дверь и увидел ее, то удивился, даже не отошел от двери.

У нее было такое лицо, как будто она меня не видит и пришла совсем не ко мне.

–  Федор Матвеевич дома?
– спросила она.

Я опять удивился и ответил:

–  Дома.

–  Я к Федору Матвеевичу.

Федор Матвеевич в это время заряжал фотопленку в ванной.

–  Света?
– крикнул он оттуда.
– Раздевайся, Светочка, давно я тебя не видел.

–  Федор Матвеевич, у нас Барри заболел, - сказала Света.