Пробило полночь.

Я кинул ключи на тумбочку рядом с дверью и прошёл по тёмному коридору, замечая тусклый свет в самом конце, означающий, что Джулия сидела в комнате, ожидая, когда я приеду.

Моя голова гудела от непрерывающегося шума, который преследовал меня весь день и я отчаянно нуждался в тишине, которую могла подарить мне моя квартира.

Она была моей ещё до того, как от нашего дома остались одни обломки, и Джулия переехали сюда.

Светлая квартира в стиле модерн в натуральных, пепельных оттенках с мягкими, округлыми линиями стала нашим новым домом. Растительные мотивы, которыми характеризуется данное дизайнерское решение, пришлись по вкусу Джулии. Все комнаты были заставлены её цветами и растениями, и даже то время, что она жила в Калабрии, ничего не изменило.

Она звонила мне и следила за тем, как часто и обильно я поливал каждый её горшок. Это выматывало, и я не понимал, почему ей нравилось заниматься всем этим, но цветы были памятью о родителях и я не думаю, что у Джулии когда-нибудь получится отказаться от этого.

Моё сердце заныло от воспоминаний, но чей-то приглушённый разговор завладел моим вниманием.

– Она невыносима! – завопил мужчина.

Я прислушался, заворачивая в комнату.

– Ох, – вздохнула Джулия.

Она сидела за большим прямоугольным столом из белого дерева, её руки были перепачканы в почве, раскинутой по поверхности, а телефон облокочен на один из горшков, показывая тому, чьё лицо отражалось в нем, её и то, чем она занималась.

– Ты можешь найти подход к любому человеку, – ответила сестра. – Особенно, если это красивая женщина.

– Точно не в этот раз, bambino (с итал. малыш/малышка).

Я усмехнулся.

– Неужели, наконец, нашёлся достойный противник для тебя, Сантьяго, – посмеиваясь, начал снимать пиджак я.

Джулия повернулась ко мне, улыбаясь и пытаясь поправить светлые волосы, падающие на лицо так, чтобы не испачкать его.

– Теперь ты понимаешь, как мы чувствуем себя, когда ты поедаешь наш мозг.

– Это ни капельки не смешно, Доминик, – ответил парень. – Она сумасшедшая.

Я кинул пиджак на диван и подошёл к сестре. Заправил её слегка вьющиеся волосы за уши и поцеловал в щёку, заполучив в ответ её сияющую, благодарную улыбку.

– Так разведись с ней, – предложил я, смотря в телефон прямо в усталое лицо Сантьяго, облокачиваясь ладонями на спинку стул, на котором сидела Джулия. – Мы не заставляли тебя жениться на Амелии. Ты мог отменить помолвку, у тебя был повод сделать это без скандала.

Его погибший отец, Мартин, хотел этого брака для улучшения нашего положения в Калабрии, но после его кончины, зная, как она отразилась на парне, мы бы не заставляли его, но он не отказался от этой затеи.

– Ну, уж, нет, – запротестовал Сантьяго. – Это она застряла со мной, а не я с ней. Сантьяго Риверо не проигрывает в битвах такого рода.

Мы с Джулией одновременно тяжело вздохнули, встречаясь с его упрямством, и я посмотрел на наручные часы, автоматически прибавляя девять часов.

– Прямо сейчас ты можешь сбежать от неё на работу. Просто напоминание.

Сантьяго уже сидел в рубашке, его кудрявые волосы были аккуратно уложены, а солнцезащитные очки низко посажены на носу.

– Она сбежала от меня раньше, – ответил парень, отпивая что-то из кружки.

Я надеялся, что это был кофе, а не утренняя порция виски, иначе я не собирался жалеть времени и прилететь в Калабрию, чтобы ударить его пару тройку раз за это. У него была некая зависимость от выпивки, но за последние шесть месяцев она значительно уменьшилась. Он хорошо держался и я не хотел, чтобы наш с Джулией отъезд изменил это.

– Села на свой велосипед и уехала на берег в поиске тишины. Чем её не устраивает мой дом, а? – негодующе спросил он.

– Очень милый дом, – уверила его Джулия. – Я скучаю по нему, – тихо добавила она, собирая землю со стола в одну кучку.

– Ты следишь за ней? – спросил я парня.

– Конечно! – воскликнул он. – Эта девушка не до конца понимает, за кого вышла замуж. Думает, ей не наденут мешок на голову и не увезут, Бог знает куда, чтобы «поиграть» со мной, – он раздражённо покачал головой, делая ещё глоток. – Она отказалась от охраны, не ездит на машине, почти не пользуется телефон, как я должен быть уверен, что она ещё дышит, а не идёт на дно вместе со стопкой своих книг, привязанных к её ноге?

Я понимал его беспокойство. Джулия тоже не любила, когда за каждым её шагом наблюдал телохранитель и нам пришлось отказаться от этого, но я всё равно оставлял людей на входе в здание во время моего отсутствия. Мы договорились, что она не выходит из квартиры, когда рядом нет меня или кого-то, кому я доверяю, и кто может защитить её. Она была совсем не против, чему я был рад, потому что мне не хотелось отнимать её свободу, но и оставлять её одну тоже было не вариантом.