И ундина понимал каждое ее слово.

ГЛАВА 7

ДАЙОС

Дайосу нравился звук ее голоса. Грубоватый, немного хриплый, не особо музыкальный — как и ее пение, — но красивый. Красивее, чем он ожидал. Если он и слышал, что она говорила в их первую встречу, то, хоть убей, не мог этого вспомнить.

Может, потому, что именно эту встречу он хотел навсегда запомнить как первую. Встречу, когда она прижалась к его груди, когда ее длинное, стройное тело было полностью в его власти. У него дыхание перехватило, когда она прыгнула в воду, но тут она забарахталась, и он вспомнил, как она плавает.

Плавала она ужасно. Слишком много махала руками и еле двигала хвостами.

То есть ногами. Мира называла их ногами.

Так или иначе, плавать она умела плохо. Такая медленная, такая слабая, а теперь еще и в воду шлепнулась тяжело, точно кит, — совсем не похоже на грациозные движения его народа. Он мог бы подумать, что девушка вообще не умеет плавать, если бы не видел, что она вполне способна перемещаться в воде хотя бы пару минут. И все же что-то внутри требовало поддержать ее, и он… поддержал. Обхватил за тонкую талию, прогнав прочь мысли, требующие кровопролития и расправы.

«Разорви ее, — шептали голоса в голове. — Растерзай эту мягкую плоть, посмотри, какая она красная изнутри. Проверь, хватит ли в ней крови, чтобы окрасить алым весь бассейн, как тебе хочется».

Но даже когда его когти впились в тонкую ткань, покрывающую ее тело, Дайос понял, что не может. Даже если бы он попытался причинить ей вред, его тело не позволило бы. Да, он хотел уплыть вместе с ней прочь отсюда. Хотел зарыться лицом в плавный изгиб ее шеи и утащить за собой под воду.

Какой у нее запах? Какая она будет на вкус, когда он спрячет ее под своею рукой?

Он уже знал ее аромат, но лишь отчасти. Его нотка была во всем бассейне. Смутный цитрусовый привкус, напоминающий о редких подводных плодах, растущих на глубине. Что-то солнечное в ее запахе, хоть он и знал, что это невозможно.

Она была уродливым монстром. Он ненавидел ее народ всю свою жизнь.

Так почему же его пальцы прижимались к изящным контурам ее спины? Почему ему хотелось провести ладонями по ее мускулам? В его руках она казалась такой хрупкой. Ее так легко было держать.

И она хотела, чтобы он заговорил. Хотела услышать его голос. Интересно, зачем? Он думал, что она не может слышать. Но она слышала его.

— Привет, — сказал он, когда она попросила его снова заговорить.

Он почувствовал себя глупо. Но Дайос вообще был не из разговорчивых. Никогда не знал, что сказать представительницам противоположного пола. Никогда. Он и с воинами-то не умел разговаривать, лишь неодобрительно бурчал да одобрительно хмыкал.

Но тут она закрыла свои странные глаза, и ее темные ресницы тенью легли на щеки. Как он мог ей отказать, когда она попросила еще слов?

— Я Дайос, — ответил он. А что он мог сказать?

Он не знал, что с ней делать. Она прилипла к нему, как одна из рыбок-чистильщиков, которые следовали за ним в мелких водах.

Но когда она приоткрыла один из своих странных бледных глаз и возмущенно уставилась на него, он почти улыбнулся в ответ. Под этим странным личиком скрывалось маленькое чудовище. Или она просто была ненормальной. Либо одно, либо другое.

Еще неизвестно, что лучше. Отчасти ему даже хотелось, чтобы она оказалась сумасшедшей, потому что не положено ахромо так просто кидаться в руки страшным глубинным монстрам. По крайней мере, если она безрассудна, то понятно, что с ней надо быть начеку.

Но если она в своем уме? Если это был странный момент наедине, когда ей вдруг захотелось его коснуться?

К такому Дайос был, пожалуй, не готов.

Внезапно она замерла в его руках, и он понял, что вариант, скорее, второй. Девчонка бросилась к нему, не подумав, а теперь осознала, что оказалась в лапах глубоководного чудовища, умеющего говорить, и ее это напугало. А может, девушка напряглась от запоздалого отвращения при мысли, что она до него дотронулась.

Было проще думать о ней так, как он привык думать об остальных ахромо. И легче пережить то, что она сжалась и осторожно оттолкнулась от его груди.

Девушка смотрела на него расширенными глазами, и Дайос не мог даже предположить, что происходило в ее голове. На ее лице сменялось столько разных выражений, и все они ему были незнакомы.

— Моргни один раз, — прошептала она.

Ему также было неизвестно, почему у нее такие странные просьбы. Но Дайос был совершенно не против развлечь маленькую ахромо, хоть это и было опасно. У него была причина, чтобы находиться здесь, ему нужно было украсть ее.

Но… она же попросила. Он моргнул.