Она доверилась мечте. Ундине, которого, вероятно, не существовало вовсе. И вот она слишком далеко от своего бассейна, чтобы возвращаться. Ей предстояло утонуть. Какая ужасная смерть для той, которая могла остаться в безопасности, как соловей в клетке.

Впереди все засияло красным светом. Сначала Аня подумала, что это система безопасности. Отец наверняка уже узнал, что она нырнула в трубопровод, а значит, готовился отключить воду. Это ее не спасло бы, но убило бы быстро, — может, именно этого он и хотел.

И тут Аня поняла, что это не лампочка над ее головой. Это было множество огней, сияющих на тянущемся к ней теле.

Она коротко взвизгнула, истратив последний кислород. Аня надеялась, что он ее ждет, но, увидев когтистую руку и острые зубы, мерцающие в пульсирующем красном свете, решила, что ей конец. Даже если ей грозило утонуть, она не могла не бояться огромного чудовища, заполнившего своим телом всю трубу.

Ундина никак не отреагировал на ее крик, только прижал что-то к ее лицу. Что-то жесткое и холодное. На секунду ей показалось, что он все-таки решил ее убить. Но тогда почему он ни разу не пытался убить ее прежде, да и…

Ундина щелкнул кнопкой сбоку, вся вода вокруг ее рта испарилась, и внезапно… она могла дышать.

Втянув в легкие столько воздуха, сколько могла, Аня чуть не выдохнула собственное сердце, пока ундина закреплял устройство на ее голове. Так аккуратно. Ни один коготь не запутался в ее волосах, сцепляя ремешки за ее ушами и проверяя, что маска правильно закрывает ей рот. Он дождался, когда ее дыхание более-менее пришло в норму, а потом начал… пятиться к выходу.

Уперевшись перепончатой ладонью в стену трубы, он толкнул себя назад. Выглядело неудобно и неловко. На нее ундина даже не смотрел, просто продолжал двигаться, пока она плыла за ним.

Куда ни посмотри, вокруг сидело еще больше крабов с волнами, выцарапанными на панцирях. Этот символ мог означать только сам океан. Он и правда послал ей весточку с крабом.

И она была права. Ундина пришел за ней.

В Аниной груди расцвела надежда и жажда приключений, и она последовала за ундиной. Поняв, что она может плыть быстрее, он тоже прибавил скорость. Непонятно было, как он умудряется ползти так ловко, пользуясь лишь одной рукой, но думать об этом было особо некогда. У них оставалось не так много времени, прежде чем…

Ундина замер. Посмотрел на нее, потом в трубу перед ними. Наклонился вперед и с силой оттолкнул ее обратно в трубу, из которой она только что вылезла. Затем с удивительной ловкостью развернулся в тоннеле, извиваясь и дергаясь так, что в воде расплылось облако крови из раны на его спине, пока наконец его хвост не оказался прямо перед ней. Он несколько раз ударил им по дну трубы.

Аня не могла понять, чего он хочет.

Не двигаясь, он опять ударил по дну.

Он что, показывал, чтобы она… схватилась за его хвост? А зачем?

Ей не особо хотелось спорить с ундиной, который спасал ей жизнь, хотя она и считала, что все это какой-то бред. Взявшись за шип сразу над хвостовым плавником, она ухватилась покрепче, и ундина рванул вперед.

Теперь они летели по трубам. Аня вдруг осознала, что до этого он двигался очень, очень медленно — ради нее. Теперь они неслись с такой скоростью, что она не успевала замечать пузыри, вырывающиеся из подаренной ей маски. Маски, о которой она, кстати, даже не успела толком подумать, прежде чем услышала шум, который он наверняка заметил куда раньше нее.

Ее отец слов на ветер не бросал. Он осушал трубы.

Накатившее сзади давление внезапно толкнуло их вперед. В трубопровод ворвался воздух, расталкивая содержимое. Если вода не вынесет их наружу, то они очень скоро окажутся в западне, из которой уже не выберутся, — как они вообще найдут выход в море? Аня даже не знала, далеко ли до него.

Но так же внезапно, как давление ударило по ее ушам, превращая звон тиннитуса в острую боль, она оказалась на свободе. Аня практически услышала резкий хлопок, с которым они вылетели в бесконечные просторы снаружи.

У нее даже было мгновение, чтобы насладиться абсолютной тишиной океана, и звон в ушах словно стих при виде полной пустоты вокруг.

А потом Аня нашла взглядом ундину, который вытянулся во всю свою длину. Она еще какое-то время по инерции летела прочь от него, кувыркаясь по песчаному дну, пока наконец не остановилась. Лежа на спине, она смотрела вверх, на его сильные, перекатывающиеся мышцы. Четкие ложбинки пресса, могучая ровная грудь, впечатляющая рука, откинутая в сторону, чтобы затормозить движение. И все эти его живописные огонечки, мерцающие красным зловещим светом. Все шипы на его спине стояли дыбом, такие большие, что сошли бы за спинной плавник.