— А я в одних трусах, промокшая насквозь, между прочим, — буркнула Аня.

«От такой температуры не умирают».

— Так включено отопление или нет?

На этот раз слова были подчеркнуты, словно Битси пыталась ей что-то доказать.

«Да, отопление включено. Для станции — это предел возможностей».

Отлично. Просто отлично. Она отморозит себе задницу, пытаясь выжить посреди океана. И с чего она взяла, что здесь будет лучше?

Волоски на коже встали дыбом от ощущения чужого взгляда. Безумие какое-то. И в этой комнате она тоже сходила с ума. Наклонившись снова, чтобы снять костюм со второй ноги, Аня с трудом высвободилась из него и отшвырнула злосчастную штуку в сторону. К ее удивлению, без влаги на коже она сразу почувствовала себя гораздо лучше, несмотря на холод.

Наверное, прорвала дырку, пока они плыли через острые кораллы. Иначе как объяснить, что вполне себе сертифицированный для такой глубины костюм промок изнутри.

Она зачем-то оглянулась на коридор, по которому только что пришла. Сама не знала зачем — шестое чувство подсказало. Потому что, подняв глаза, увидела красную чешую.

Красную чешую на черном теле и широко раскрытые нечеловеческие глаза, наблюдающие за ней с совершенно новым для них голодным выражением. Он осматривал ее с головы до ног, и его когти впивались все глубже в пол.

Издав странный булькающий звук, она прижала костюм к груди. Он смотрел на нее. Пялился. Хотел?

Да нет, быть такого не могло. Он же ундина. Скорее всего, ее тело казалось ему странным и неловким, а вовсе не желанным. А горящий взгляд — потому что он удивлен. И губы облизывает, рассматривая ее, потому что… есть хочет. Вот и все.

Но она не могла сдержать ответной реакции на выражение его лица. Сжав вместе ноги, она стиснула зубы, ругая себя за неправильное поведение. Она была человеком. Ей не следовало испытывать подобные чувства по отношению к чудовищному существу, которое ее похитило.

Но все равно Анин взгляд скользнул по рельефным мускулам его плеч, мощной груди, напряженному прессу, и руке, на которую опирался ундина. Пресс дернулся под ее взглядом, и она готова была поклясться, что он напрягся еще сильнее.

Отвернувшись, она спряталась от его взгляда, шагнула к шкафчикам, схватилась за висящую в них одежду и влезла в рабочий костюм, а потом еще и одеяло с одной из кроватей стащила на всякий случай.

Но, шагая обратно по коридору, Аня чувствовала себя так, будто натянула одежду, только чтобы укротить собственные эмоции. Это не от его глаз она скрывалась. Это она говорила сама себе, что теперь спрятана, а раз спрятана, то и взгляд его на своей коже чувствовать не хочет.

Потому что, судя по всему, она была извращенкой, которой очень хотелось, чтобы ундина опять на нее посмотрел.

Тяжело вздохнув, она покачала головой и остановилась перед ним.

— Я не знала, когда тебя ждать обратно.

В таком положении она даже была чуть выше его. Огромной рукой он вытащил себя на сушу почти наполовину. Извивающийся хвост исчезал в темной грязной воде за его спиной. Но под таким углом она смотрела прямо ему в лицо. Он был так близко, что она видела капли воды, стекающие с его волос по могучим плечам и собирающиеся во впадинке ключицы.

Ей хотелось попробовать эти капли на вкус.

Черт возьми, Аня, возьми себя в руки.

Он кивком показал на что-то справа от них.

— Ой, — прошептала она. — Ты принес мне рыбы.

Битси подсветила сбоку, заставив ее снова посмотреть на ундину. И тут Аня заметила, что он опять обводит взглядом ее тело, словно вспоминает, как она выглядит под одеждой.

Черный язык облизнул губы, и она не смогла не смотреть. На миг ей показалось, что на языке у него были неровности, и ей пришлось очень постараться, чтобы не сжать ноги снова.

Извращенка. Неправильно. Это существо не должно было ее возбуждать. Тем более что она знала, какие острые у него зубы и как давно он сражается с ее народом. Он убивал людей. Наверняка убил немало. Какая же она идиотка, что решила…

Он придвинулся к ней. На ее глазах мощный хвост свился спиралью, приподняв ундину и позволив ему нависнуть над ней. Плавное движение его тела, сантиметры между их лицами, а потом километры точеных мускулов, покрытых шрамами.

Подняв руку, он осторожно провел когтями вверх по ткани ее одежды. Аня чувствовала, как кончик его когтя задевает каждую пуговицу и щелкает ею о ткань, заставляя ее вздрагивать всем телом.

Наконец его коготь легонько, почти невесомо коснулся ее шеи. От каждого прикосновения по коже рассыпалось все больше мурашек. Аккуратно тронув ее за подбородок, он заставил ее посмотреть на себя.

— Ты бледная везде, — сказал он низким, рокочущим голосом, который отдался в ее теле ослепительной вспышкой жара.

— Люди вообще везде одного цвета. — Она откашлялась, пытаясь вспомнить, как дышать. — У нас нет расцветок, как у…

Она не договорила, потому что ее отвлекли черные полосы, идущие от его ключиц вниз до темного хвоста. Потому что в этом узоре были его жабры, и они шевелились. Чуть-чуть.