– Ты знаешь, я не люблю убивать. Очень, – упрямо насупился эльф.

– А разве мы убили хоть кого-то, кто этого не заслуживал? – тут же спросил парень. – Или, может быть, мы напали на кого-то?

– Нет, – покачал головой Эльвар, настороженно глядя на Лёху.

– Ты давно уже находишься рядом со мной. Я хоть раз причинил кому-то боль без причины? – продолжал напирать парень.

– Нет.

– А теперь скажи: по-твоему я боец или балабол? – задал очередной вопрос Лёха.

– Боец, – решительно кивнул Эльвар. – Голыми руками орка победил, это суметь надо. Такое редко бывает, чтобы человек в драке против первородного выстоял. Ты – боец.

– Вот и ты таким же стать должен, – решительно подытожил Лёха. – Знаешь, у меня на родине умные люди говорят: солдат ребёнка не обидит. А ещё говорят, что воин – это не тот, кто воевать умеет, а тот, кто защищает всех, кто в этой защите нуждается. И что каждый солдат сам должен для себя решить, кто он – воин или просто бандит в форме.

Высказывая всё это, Лёха строил фразы так, чтобы до чувствительного эльфа дошло. Нежелание причинять боль вовсе не означает, что ему не нужно умение причинить боль. Уметь и не делать и делать, даже не умея – разные вещи. Эльвар слушал парня внимательно, закусив нижнюю губу и чуть шевеля настороженными ушами. А когда Лёха замолчал, эльф опустил взгляд и долго-долго молчал, пытаясь осмыслить услышанное. Лёха уже решил, что вся его лекция – разговоры в пользу бедных, но эльф вдруг выпрямился во весь рост и, решительно тряхнув своим роскошным конским хвостом, сказал:

– Ты прав. Всё только от меня зависит. И уметь себя защищать совсем не значит, что я должен причинять боль всем подряд. Ты прав. Я буду учиться.

– Вот и правильно, – кивнул Лёха, с облегчением переводя дух. – Так что, проводишь нас к пущам?

– Конечно, раз тебе это надо, – кивнул эльф.

– Это не мне надо. Это надо всем перворождённым, – вздохнул Лёха. – Боюсь, вашим расам угрожает серьёзная опасность.

– Так вот о чём толковал Родри, – сообразил Эльвар.

– Угу, – мрачно кивнул парень. – Появилась новая информация от орков, и многое стало понятно. Но, к сожалению, ещё больше запуталось.

– Так всегда бывает, когда сталкиваешься с интригами баронов, – отмахнулся Эльвар.

– А ты-то откуда знаешь? – не понял Лёха.

– Это по нашим меркам я ещё мальчишка, – усмехнулся эльф. – А по вашим – я в пять раз больше тебя на свете прожил и кое-что повидал.

– Это да, – согласился Лёха, припомнив, что ушастому больше сотни лет. – Но жил ты не среди людей, а в своей пуще. Так что про интриги только слышать мог.

– Не только. Мне пришлось много циклов прожить в столице империи при нашем посольстве, – нехотя признался Эльвар. – Отец отправил, чтобы я мог изучить повадки людей в их привычном окружении.

– Погоди. А сколько ты уже бродяжишь? – неожиданно спросил Лёха.

– А что? – насторожился эльф.

– Уж больно хорошо ты все тропки в лесах вокруг уделов перворождённых знаешь. Так сколько?

– Семь циклов, – вздохнув, признался Эльвар. – На границах всегда спокойнее, чем в людских лесах. Люди сюда стараются не соваться.

– Выходит, ты всю империю обошёл? – с интересом спросил парень.

– И вдоль и поперёк. И всё только лесами, – с гордостью усмехнулся эльф.

– Не думал, что в империи так много лесов, – задумчиво проворчал Лёха.

– Она почти вся покрыта лесами. Только в предгорьях и у океанов есть открытые места. Да ещё за закатными холмами – степи. Но тех мест я почти не знаю. Дальше холмов заходить не стал. Опасно.

– Ясно. Похоже, нам есть о чём поговорить, – задумчиво проворчал Лёха. – Ладно. Пошли к нашим. Отправляться пора. По пути и побеседуем.

– Хорошо, – покорно кивнул эльф. – А когда ты меня учить начнёшь?

– Вечером. На привале, – подумав, ответил Лёха.

Друзья подошли к первородным и те, дружно поднявшись, принялись грузить на себя рюкзаки и оружие. После общего обсуждения трофейные винтовки и револьверы было решено отдать оркам. Так что пара клыкастых бойцов была вооружена чуть хуже, чем их попутчики. Внимательно разглядывая орков, Лёха пытался составить о них первое мнение, но лица клыкастых были непроницаемы. Убедившись, что их просто так раскусить не получится, Лёха закинул на спину свой рюкзак и, повернувшись к эльфу, скомандовал:

– Веди, Сусанин.

– Кто? – не понял эльф.

– Не обращай внимания. Это так, мысли вслух, – отмахнулся Лёха, проверяя оружие.

Парень пристроился рядом с эльфом и, как только город орков скрылся за кронами, продолжил разговор.

– Расскажи, что ты видел, пока по империи бродил, – попросил он, шагая рядом с эльфом.

– А что именно тебя интересует? – озадаченно спросил Эльвар.

– Всё. Какие леса? Что за люди там живут? Какие обычаи?

– Леса везде разные, – помолчав, начал эльф с самого близкого себе. – На закате, как я уже говорил, – степи. Народ там живёт опасный. Кочевники. Молятся своим идолам и святую пятёрку не признают. Жрецы уже много раз пытались им веру поменять, да только так ничего и не вышло. Вначале степняки даже снятые с них кожи обратно в столицу присылали с запиской – мол, мы с вами не воюем, налоги платим, вот и радуйтесь, а веру нашу не троньте. Потом, когда в степь войска отправили, они жрецов убивать перестали, но в стойбища их не пускают. В общем, живут, как сами хотят.

– Жёсткие ребятки, – хмыкнул Лёха.

– Не то слово, – кивнул эльф.

– Понятно. Дальше давай.

– На полдень, леса густые, но тёмные. Там на деревьях не листва, а хвоя. Знаешь, что это такое?

– Знаю, у нас такие леса тоже есть, – кивнул Лёха, удивляясь, как легко его мозг начал адаптировать названия иного мира в привычные ему понятия.

– И там холодно, – продолжил Эльвар. – В иных местах снег даже летом не тает. Людей там почти нет. Только несколько местных племён. Живут они рыбой и охотой на морского зверя. Можно сказать, что те места и не завоёвывали вовсе. Так, указом объявили, что, дескать, это земли империи, – и всё. Я думаю, те племена про империю, столицу и императора и понятия не имеют.