Внимательно слушавший ответ парня эльф изумлённо вздёрнул брови и растерянно хмыкнул. Судя по его реакции, таких ответов он ещё ни от кого не получал.

Заметив реакцию отца, Эльвар шагнул вперёд и, сжав от волнения кулаки, быстро сказал:

– Отец, это правда. Эльдир был непозволительно груб и заносчив. Вместо того чтобы спросить, почему мы нарушили границы пущи, он принялся оскорблять нас и высмеивать.

– С тобой мы потом поговорим, – осадил его принц. – А оскорбление сына я просто так спустить не могу.

– А что, он у вас беспомощный? С каких пор взрослому эльфу требуется заступничество отца? – огрызнулся Лёха. – Он меня оскорбил. Я бросил ему вызов, который он принял. Он проиграл бой. Всё. Вёл бы себя прилично, и морда была бы цела. Не вижу смысла продолжать этот разговор.

– Мне надоел этот бессмысленный спор, – раздражённо фыркнул принц, щёлкнув пальцами.

Стоявший перед ним Лёха вдруг почувствовал, как ему на плечи упало какое-то заклятие, но, едва коснувшись кожи, распалось на составляющие плетения. Чуть усмехнувшись, парень демонстративно поковырялся пальцем в ухе и, пожав плечами, сказал:

– Не получилось. Попробуй ещё раз.

Глаза принца сверкнули яростью, и он вскинул обе руки, сплетая какое-то особо пакостное заклинание. Наблюдавший за ним Эльвар испуганно икнул и осевшим голосом прохрипел:

– Отец, не трать силы. Он слуга равновесия.

Вздрогнувший при этих словах эльф промычал что-то нечленораздельное, медленно распустил плетение и, повернувшись к сыну, удивлённо спросил:

– Что ты сказал?

– Ты слышал, принц. И это правда, – вздохнул Лёха, усаживаясь на своё место. – Мы потому и пришли сюда, чтобы поставить тебя в известность о новшествах, в которые будут втянуты все расы этого мира. И поверь, новости у нас не самые радостные.

Разговор с принцем эльфов растянулся аж на три дня. Ушастый аристократ оказался очень недоверчивым и упрямым гражданином. Лёха успел охрипнуть, доказывая ему необходимость создания академии всяческих наук и заключения договора о ненападении разумных рас друг на друга. Даже чистый лист пергамента, на котором стояли печать и подпись старейшего Кержака, не убедили принца в правдивости сказанного. Наконец, устав от бесконечных споров, Лёха махнул рукой и, повернувшись к попутчикам, решительно заявил:

– Так, мужики. Мне это переливание из пустого в порожнее надоело. Не хочет слушать – его проблемы. Мы своё дело сделали. Предупредили. А уж как он поступит дальше, ему решать. У нас и своих дел выше головы.

– Ты решил сдаться? – иронично спросил эльф.

– А разве у нас спор или соревнование? – удивился Лёха. – Мы пришли сюда, чтобы поделиться своими сомнениями и догадками и помочь тебе сохранить остатки своего народа. Мы это сделали. А что ты будешь делать с этими знаниями, тебе решать. Тем более, что ты, похоже, нам не веришь.

– Не верю, – спокойно кивнул принц. – Но ты не выполнил свою работу. Не убедил меня в правдивости своих слов.

– А мне оно надо? – усмехнулся Лёха, разводя руками. – Это твоя земля, твой народ и твоя жизнь. Вот и решай, что тебе важнее. Тупое упрямство или жизнь целой расы. А нам пора уходить.

– Отправитесь сразу в горы гномов? – помолчав, спросил принц.

– Нет. Сначала надо вернуть орков домой, – вздохнул Лёха.

– А сами они не дойдут? – спросил принц, покосившись на молчаливых воинов.

– Дойдут, но это будет долго. Эльвар проведёт нас вашими тропами, – вздохнул парень.

– Ты раскрыл им нашу тайну? – принц резко повернулся к сыну.

– Я торопился сообщить тебе новости, – пожал плечами Эльвар.

– Хорошо, – вздохнул принц и встал. – Вы можете уйти. Я благодарен вам за предупреждение, но мне надо подумать.

– Единственное, о чём мы с Кержаком хотели тебя просить, не начинай войны, не поговорив прежде с нами. Что бы ни случилось, – тихо сказал Родри, глядя ему в глаза. – Ни мне, ни ему война не нужна. Нас слишком мало осталось, чтобы снова заливать уделы кровью. Помни это, если вдруг возникнет проблема.

– Я запомню твои слова, Родри Два Кулака, – кивнул принц и, развернувшись, скрылся за кустами.

– М-да, послы из нас те ещё, – вздохнул Лёха, глядя ему вслед. – Нас послали и мы пошли. Собираемся, друзья. Здесь больше нечего делать.

Услышав эти слова, все первородные растерянно переглянулись и дружно уставились на парня.

– Что я опять не так сказал? – удивился Лёха, заметив их реакцию.

– Ты назвал первородных друзьями, и не один раз, – еле слышно ответил Родри. – Это впервые на моей памяти.