– Ты прав. Надо попробовать. Только держимся рядом!

После завтрака они углубились в лес и медленно прочесали территорию вокруг заимки, отыскивая следы или предметы, которые мог оставить Рома. Ничего. Ни одной свежесломанной веточки, ни зарубки на дереве, ни углубления от ботинка, ни клочка бумажки на земле. С каждым кругом они отходили всё дальше, но пока Саша знала, что Миша рядом, ей нечего было бояться. Вернувшись ни с чем, они с удивлением поняли, что приближается вечер.

– Странно. Я вот только смотрел на часы, было около полудня… – Миша покрутил запястьем, глядя на цифры на электронном табло.

У Саши не было часов, но, посмотрев на небо, она могла с уверенностью сказать, что дело шло к закату. И тут вспомнила:

– Рома тоже жаловался на часы. А я читала, что тут такое часто происходит.

– Но, разумеется, не верила, – вставил Миша. – Неужели впервые в жизни что-то пошло не так, как ты себе представляла?

– Я ничего не представляла! И уж точно не представляла, что тут потеряется человек! А часы твои дурацкие… просто сломались. И смотрел ты на них полдня назад, а не «вот только»!

– Я пойду поснимаю, пока не стемнело. И пока ещё хоть что-то работает, – не обращая внимания на её вспышку, сказал Миша и пошёл за камерой.

Саша впилась в него взглядом, готовая броситься следом и никуда от себя не отпускать. Он, словно почувствовав её мимолётную панику, обернулся и успокоил:

– Саш, это в двадцати метрах отсюда. Ты будешь меня видеть и слышать.

Все тревоги прошедших дней показались ей смешными. Сейчас нутро сжимал ледяной кулак страха, который мешал дышать и не подчинялся доводам рассудка. Что, если Рома не вернётся?

Глава 11. Расстёгнутый спальник

29 июня 1960 года. Заимка Кулика

Впереди маячил подвижный силуэт Гали. Она шла уверенно, словно яхта, рассекая лесные волны. Огибала деревья, ныряла под еловые лапы, отводила от лица тонкие ветки, смахивала палкой паутину. Он послушно и завороженно следовал за ней, чувствуя, как внутри бурлит желание. Хотелось в два шага догнать, схватить за талию, прижать к груди, почувствовав жар гибкого девичьего тела. Прикоснуться губами к ямочке за ухом, жадно втянуть запах солёной кожи, зарыться в рыжие волосы. И было плевать, куда она ведёт, что они найдут или не найдут в конце пути. Главное было видеть и знать, что он в любой момент может до неё дотянуться.

Галя вдруг затормозила, обернулась. Он протянул к ней руки, но она упёрлась в его грудь, не давая обнять. Серьёзно, испытующе посмотрела своими бледно-серыми, магически прозрачными глазами.

– Петь, ты мне не веришь?

– Почему? Верю. – Он был готов сказать всё, что она хочет услышать. И сделать всё, что она скажет.

– Я же помочь хочу. Чтобы ты перестал видеть эти кошмары. Чтобы узнал что-нибудь о своей маме.

– Знаю. Знаю.

Галя разозлилась, видя в его глазах не то, что хотела бы видеть.

– Ты не серьёзен. Но там, куда мы идём… Понимаешь, если она почувствует, что ты не веришь, ничего не скажет. И всё будет зря.

Он вздохнул. Историк, преподаватель, учёный не мог в один миг сделаться приверженцем шаманизма, но мог проявить чисто научный интерес. Это и вправду было любопытно.

– Галчонок, спасибо тебе. Я с удовольствием встречусь с твоей шаманкой. И что бы она ни сказала, что бы ни сделала, сохраню серьёзный, заинтересованный вид.

– Моей шаманкой! – Она презрительно хмыкнула. – Ты даже не представляешь, к кому я тебя веду!

– Постой. – Желая продлить остановку хоть на секунду, Петя схватил её за руку и притянул к себе. Горячая, живая, родная. Угораздило же его влюбиться в первый раз на тридцать третьем году жизни!

– Ну Петя! Пошли. Нас ждут.

Она вырвалась и побежала вперёд. А через полчаса они вышли на открытую местность и увидели треугольный чум. По телу Пети прокатился озноб. Он поморщился, втянул носом пропахший дымом воздух и почувствовал, как пересохло в горле. Простыл, что ли?

1 июля 2015 года. Заимка Кулика

Камера сдохла. Запасной аккумулятор не работал. Миша три раза переставил его в надежде, что метод перезагрузки как обычно поможет, но ничего не вышло. С сожалением посмотрев на потухший экран, он на долю секунды всерьёз задумался: не швырнуть ли камеру в реку? Всё равно отснятого материала недостаточно для полноценного фильма. Но тёплый пластик так привычно и уютно лежал в руке, что расстаться с ней не хватило духа. В конце концов, техника не виновата. Всё дело в этом месте…