Драг вылакал миску в один присест. Просто за раз слизнул содержимое большим шершавым языком. А потом тоскливо посмотрел на меня, словно спрашивая, нет ли добавки.

– Прости, мой хороший. Больше нет.
– Я виновато пожала плечами. А потом не выдержала и потрепала Драга за ухом.

Раньше зверь не позволял подобного. По крайней мере, мне. Но сегодня он даже не думал воспротивиться и вообще вел себя на удивление смирно и покладисто. Словно тоже переживал. Словно чувствовал, что его хозяину сейчас плохо.

Я уткнулась носом в теплую шерсть. Подышала, собираясь с духом. А потом неспешно побрела к корпусу целителей.

И хоть идти я старалась как можно медленнее, но широкие двери возникли передо мной слишком уж неожиданно. Я застыла на месте, не решаясь сделать больше ни шага. Смотрела на узкие высокие окна, гадая, за которым из них находится лазарет.

Я так и не придумала, что скажу ему. Я не знала, что сказать. Что мне жаль? Что это я во всем виновата? Что мне не стоило принимать участие в эксперименте? Что я испугалась до ужаса и не смогла вспомнить ни единого заклинания? Что не смогла защитить себя? Не смогла уберечь его…

Все повторялось. Опять и опять. Я влипала в неприятности, а Скай вытаскивал меня из них. Но если прежде он выходил сухим из воды, то в этот раз нам не повезло. Ему не повезло. И я не знала, как смотреть ему в глаза после случившегося. Точнее, как не смотреть в них.

Я отступила назад, понимая, что не смогу войти в эти двери. Понимая, что Скай не заслуживает жалости. Он будет презирать меня за жалость. А ничего, кроме глубокого душераздирающего сожаления, я сейчас не испытывала. Еще шаг назад. Еще больше пропасть между нами. Я всхлипнула, чувствуя новый приступ истерики. А потом круто развернулась и побежала прочь.

***

В итоге всю ночь я промучилась. Угрызения совести не давали уснуть. И на утро я подорвалась с первыми лучами солнца и, глянув на свое заплаканное отражение в зеркале, стала собираться. Несколько раз приложила смоченное в ледяной воде полотенце к глазам, стараясь хоть немного убрать отек с век.

Что скажет Скай, когда увидит мое опухшее от слез лицо?

А потом я вспомнила, что Скай не может видеть, и чуть опять не разрыдалась. Но на этот раз сразу взяла себя в руки.

Сирена права, нытьем делу не поможешь. И сейчас мне как никогда надо быть сильной. Ради себя, ради Ская. Ради всех студентов Маджериума, чья судьба всецело зависит от меня.

До корпуса целителей шла быстрым шагом. Не позволяя себе ни на мгновение остановиться или замедлиться. Знала, что стоит только дать слабину, как вся моя решимость мигом улетучится.

Сердце гулко билось в груди, а дыхание срывалось. И к тому моменту, как я добралась до лазарета, я почти что задыхалась от бега. Поэтому позволила себе с минуту постоять и перевести дыхание.

В лазарете, да и во всем корпусе целителей в это раннее время было непривычно тихо и безлюдно. Мои гулкие шаги эхом отражались от стен. Я шла по пустому коридору, по очереди заглядывая в больничные палаты. Ни единого лекаря, чтобы спросить, где разместили Монтего, по пути мне не встретилось. И лишь у дальней палаты, дверь которой была распахнута во всю ширь, я услышала какие-то звуки, выдающие присутствие людей.

Аккуратно заглянула внутрь. Полноватая женщина в зеленом одеянии целителей и с белым передником на груди тщательно заправляла узкую больничную койку.

– Простите. Я ищу Ская Монтего. Не подскажите, где его найти?

– Монтего?
– Женщина оторвалась от работы и посмотрела на меня через плечо.
– Так он ушел. Как рассвело, так сразу оделся и ушел.

– В смысле ушел?
– Я зашла внутрь палаты, скользя взглядом по смятому белью в корзине и остатках лекарств, стоящих на прикроватной тумбочке.
– Он же ничего не видит, как он мог уйти?

– Когда загонщиков это останавливало?
– хмыкнула она.

Я неверяще потрясла головой. Монтего сбежал из лазарета? Слепой? Раненый?

Он совсем чокнулся?

– У этого так вообще шило в одном месте. Он тут вчера чуть всю палату мне не разнес. Ходил тут, трогал все руками. Разбил пузырек с лекарством. Потом в коридор перебрался. Упорный. Такого ничто не удержит. Так что и хорошо, что ушел!
– Целительница в сердцах махнула рукой.

Я же застыла на месте, не зная, как мне быть. Собираясь навестить Ская, я ожидала всего, чего угодно. Но только не того, что опоздаю. Что он уйдет, так и не дождавшись меня. И от этой мысли болезненно сжалось сердце.