Кое-кто из пэнов поведал Мэтту, что первый урожай кукурузы и пшеницы оказался богатым, но Мэтт не особенно прислушивался к их словам.

Войдя в прохладу леса, он отделился от группы и принялся блуждать между стволами в поисках клочков шерсти на ветках или следов на земле. Но найти ему удалось только следы дикого кабана.

Он много раз громко звал Плюм, не думая о том, что это может привлечь внимание хищников.

К середине дня, устав, он обнаружил, что успел исследовать лишь несколько квадратных километров бескрайнего леса.

С тяжелым сердцем Мэтт, постоянно оглядываясь назад, вернулся в Эдем.

Входя в город, он увидел, что пэны двигаются по направлению к главной площади.

Совет должен выступить с объявлением.

Мэтт не захотел быть свидетелем этого печального зрелища. Он отнес вещи в комнату, расположенную над Залом путников, и пошел бродить по улицам, пока наконец не добрался до берега реки, где напился воды. После чего отправился в больницу.

Мия все еще была без сознания, ее опять лихорадило.

Он взял девочку за руку и просидел с ней до вечера. Тем временем пэны узнали, что только что вступили в войну.

В этот вечер на улицах не было слышно смеха и радостных криков, в Салоне воспоминаний не играл оркестр. Мэтт видел лишь бродившие за окнами домов тени.

Сидя на ступеньках, подросток лет пятнадцати сворачивал сигарету с черным табаком. Мэтт подошел к нему.

– Будешь? – спросил его подросток.

– Нет, спасибо, это слишком напоминает про взрослых.

Мальчик пожал плечами так, словно ему все равно.

– Я Хорейс, – сказал он, закуривая и выпуская облако удушающего дыма.

– Мэтт.

– Знаю. Появившись в городе со своей огромной собакой, вы не могли остаться незамеченными. А уж теперь…

– Что теперь?

– Ну, сам понимаешь, война и все такое.

– Это не моя вина. Не я ее начал!

– Не парься, я не это имел в виду. Но Совет объяснил нам, что именно ты и твои друзья принесли нам из страны циников эту новость. Ты герой, но в то же время…

– Благодаря нашей информации мы, возможно, выберемся из этой ситуации!

Хорейс затянулся еще раз и поморщился.

– Ты правда веришь, что мы выживем? – спросил он, выпуская дым.

– Если не верить, лучше сразу сдаться.

Мэтт уже начал переживать, что пэны впадут в отчаяние и не захотят браться за оружие.

– Это моя последняя сигарета, – произнес Хорейс. – Завтра полностью посвящаю себя тренировкам. Я хочу быть готовым драться, когда придет время.

– Значит, еще не все потеряно, – обрадовался Мэтт.

– Для драки одной надежды мало, – ответил Хорейс. – Нужна еще злость.

– Злость? Хочешь поговорить о взрослых? Ты их винишь?

– Прямо у меня на глазах жруны разбили череп моему приятелю, я видел, как патрули циников похищали мальчиков и девочек, били их, загоняли в огромные клетки. Поэтому мне не надо говорить, что мы победим, не надо говорить про надежду. Мне достаточно вспомнить некоторые моменты. И я буду готов сражаться.

Мэтт прочитал в его глазах решимость и понял, что Хорейс будет грозным бойцом. Бесстрашным. Это взрослые будут его бояться.

– Нам нужны такие парни, как ты, – признался Мэтт. – Хорошо, что ты начнешь тренироваться. В любом случае это отлично.

– Правда ли то, что говорят о тебе и твоей подруге? Что вы пойдете в земли Мальронс, чтобы завладеть секретным оружием?

Хорейс говорил сдержанно, но Мэтт чувствовал напряжение в каждом его слове.

Это было больше чем вопрос. Необходимость услышать один-единственный ожидаемый ответ.

Мэтт нахмурился. Он не мог ответить «да», потому что на самом деле не знал, что именно они будут делать в Уирд’Лон-Дейсе.

Но и сказать полуправду он тоже не мог.

Хорейс замер в ожидании ответа.

– Ну, что-то вроде того, – нехотя ответил Мэтт.

Его собеседник выпустил густое облако дыма.

– Хоть что-то, какая-то надежда, – сказал он, раздавив выкуренную наполовину сигарету.

Жаровни под навесами светились красными языками пламени. Тут и там пэны собирались группами и что-то тихо обсуждали. Где бы Мэтт ни проходил, везде слышалось слово «война».

Над Эдемом раскинулось звездное небо. Мэтт смотрел на него и думал о том, что Тобиас, будь он рядом, обязательно сказал бы: «Звезды так далеко, что их свет доходит до нас с задержкой – через много лет!»