– Отвезите их в участок, – произнес Оливер, – им здесь не на что смотреть. Как зовут младшего?

– Шон, – ответил Кевин. – Вы туда пойдете один? Может быть, я с вами?

Оливер тяжело вздохнул и посмотрел еще раз на дом шерифа. Антидепрессанты уже подействовали. Но он не спал больше суток, а это могло плохо сказаться на исходе переговоров. Но никто другой, кроме него, не мог отправиться к Стефании. Если местные шерифы не имели опыта с убийствами, то с захватом заложников и подавно.

– Нет, я пойду один, – произнес Оливер, достал телефон и набрал департамент. – Луиза, еще раз расскажи все, что ты узнала о жене шерифа, – и, не дожидаясь, пока она вновь начнет с ним заигрывать, добавил: – У нас тут заложники, так что прошу покороче.

К счастью, Луиза хоть и любила флиртовать в самый неподходящий момент, но, услышав о заложниках, собралась и быстро пересказала все, что ей удалось узнать.

– Оливер, все в порядке? – напоследок спросила она. – Помнишь, чем в прошлый раз закончилась история с заложником?

– Это совсем другое, – быстро ответил он, почувствовав, как внутри кольнуло раздражение. – Ладно, мне пора идти.

Оливер вернулся к своей машине, снял куртку, вытащил из кобуры тяжелый пистолет – черный увесистый «Глок». Стал проверять патроны, но проверял слишком долго – пальцы дрожали.

– И надо же было ей напомнить именно сейчас, – выругался он, хотя и сам все утро думал о том деле.

– Детектив, – окликнул Кевин, видимо, даже он заметил его промедление.

Оливер поправил ремень на джинсах, оставил машину и вернулся к дому шерифа.

– Всем приготовиться, – произнес Оливер. – Обойдите дом со стороны заднего двора. Услышите звуки стрельбы, выбивайте двери.

Он перехватил пистолет двумя руками, осторожно приблизился к дому и посмотрел в окно. Кладовка была недалеко от входа, под лестницей на второй этаж. Значит, никаких окон в ней не было, и ему никак было не узнать, как именно Стефания удерживает сына. Он тихо открыл дверь и вошел в дом, тот встретил его ароматом вафель и светлым интерьером. Оливер бесшумно прошелся по ковровой бежевой дорожке и встал напротив кладовки.

– Стефания, – произнес он, – Отпустите сына, и мы с вами спокойно поговорим.

– Кто здесь? – испугалась она.

– Детектив Оливер Стоун. Мы с вами виделись вчера на празднике.

– Ах да, этот праздник, – вздохнула она. – Хороший праздник, Дик со своими сыновьями, как всегда, забрал награду, большой улов… большой улов…

– Стефани, вам не обязательно все так усложнять, отпустите Шона, – продолжил Оливер. – Ваши дети не должны быть в этом замешаны.

Но ответа не последовало. Оливер вздохнул и стал соображать, что же ему делать. Можно вышибить дверь, но он не знал, где находился ребенок. Если она держала его на коленях, то он мог пострадать или от его удара по дверям, или, если Оливер не успеет обезвредить Стефанию, то от рук собственной же матери. Но и тянуть долго было нельзя. Судя по тому, что рассказала Луиза, жена шерифа сейчас впала в психоз и могла даже не понимать, что рядом с ней находится ее сын. Оливер решил рискнуть по-другому:

– У вас очень красивый дом, – осторожно произнес он, смотря на дверную ручку. – Должно быть, много тратите сил на создание уюта.

После его слов повисло долгое молчание. Он уже думал выбить дверь, как вдруг раздался ее голос, на удивление спокойный.

– Спасибо, – произнесла она. – Я трачу и вправду много сил, а главное, времени. Я так рано встаю…

– И трудитесь с утра до ночи, – продолжил Оливер. – Расскажите, как обычно проходит ваш день?

– Ох, да, детектив, это так, – устало ответила она. – Но вам правда интересно?

– Да, конечно. – Он перехватил пистолет покрепче. – Знаете, моя жена очень плохо следит за домом. И мне было бы очень интересно послушать, как у вас так все замечательно получается.

– Ну, я встаю раньше всех ровно по будильнику в пять утра, привожу себя в порядок. Ведь женщина всегда должна выглядеть хорошо. Затем я иду готовить завтрак, и знаете, я никогда не делаю хлопья с молоком, как какая-нибудь ленивая хозяйка. Я всегда готовлю что-то по-настоящему хорошее: кашу, блины, вафли, могу иногда пирог испечь. Сама выжимаю апельсиновый сок, там много витамина C, затем готовлю обеды в школу и всегда отрезают от хлеба корочку, так сэндвичи получаются вкуснее. Проверяю, все ли задания сделали мои сыновья, проверяю их портфели, а дальше начинаю всех будить. И пока все завтракают, я застилаю постели. Затем отвожу ребят в школу, а дальше убираюсь дома. Я люблю, когда все вазы стоят ровно и чтобы не было никакой пыли. Затем стираю, глажу, покупаю продукты, готовлю обед, забираю детей, делаю с ними уроки, чтобы все они получали только пятерки. Иначе что про меня скажут? Что мои дети плохо учатся, нет, такого никогда не будет. Вечером ужин, и я наконец-то могу сесть вязать.

– Вы любите вязать? – спросил Оливер, подумав, что можно выбить дверь, пока она болтает.

– Да, очень, меня это успокаивает, – ответила она.

– Мама, мне страшно, – раздался испуганный голос Шона.

– Тише-тише, – заботливо зашептала Стефания, отчего Оливер поежился. – Понимаете, – она вновь обратилась к нему, – я жена шерифа, и мне часто приходится его очень долго ждать, и вязание помогает мне не заснуть. Посмотрите, как же много я связала, вам должна быть видна гостиная.