— Так точно, госпожа, — виновато кивнул Павел. — В этом и проблема. Все системы в норме, датчики показывают нулевые выбросы. Но воняет так, будто у нас тут взорвалась целая цистерна.

Она решительно направилась к лифту, стараясь игнорировать запах. Павел поспешил за ней.

— Мы проверили всё. Лаборатории, склады, вентиляцию… Нигде нет источника. Ни один из подопытных образцов не сбежал. Никаких следов взлома. Какая-то чертовщина, ей богу!

Лифт быстро доставил их на верхний этаж, в центр управления. В огромном зале с панорамными окнами, за десятками мониторов сидели операторы. Но даже мощнейшая система очистки воздуха не справлялась. Воняло и здесь.

К ним тут же подскочил один из специалистов — молодой парень в очках, главный по видеонаблюдению.

— Ксения Анатольевна, мы тут заметили кое-что… странное.

— Говори, — коротко бросила она, подходя к главному экрану.

— Ночью, в три четырнадцать, сработал один из детекторов движения. В секторе у технического входа.

— И что?

Специалист вывел на экран запись. Тёмный пустой коридор. Таймер в углу отсчитывал секунды. И тут в кадре появилось движение.

— Это что такое? — нахмурилась Ксения Анатольевна.

— Хомяки, госпожа, — отрапортовал Павел.

На экране, один за другим, цепочкой, пробежали десять пухлых хомяков. Они двигались слаженно, как маленький отряд спецназа, и скрылись за углом.

— Хомяки? — переспросила она. — Мы работаем с хомяками?

— Никак нет, — ответил начальник охраны. — Никогда не работали.

— И куда они делись? — спросила Ксения.

— Пропали, — развёл руками специалист. — Больше ни на одной камере они не появлялись. Как будто просто испарились.

Она несколько секунд молча смотрела на экран. Десять хомяков. Появились из ниоткуда и исчезли в никуда. А через час вся корпорация начала задыхаться от вони.

Павел, начальник службы безопасности, который всё это время напряжённо думал, вдруг неуверенно кашлянул.

— Ксения Анатольевна… так может, это хомяки виноваты?

Она медленно повернула к нему голову и буквально испепелила взглядом.

— Да, твою мать, хомяки, — процедила она сквозь зубы. — Десять хомяков-диверсантов, которые пронесли с собой баллон с газом и устроили теракт. Ты серьёзно, Павел?

Он сглотнул и вжал голову в плечи.

— Ищите утечку, утырки! — рявкнула она на весь зал. — Опять что-то напортачили! И пока не найдёте — всем урезать жалование! Вдвое!

Развернувшись на каблуках, она направилась на выход из здания, в котором просто невозможно было находиться.

«Хомяки… — с яростью думала она. — Дожили. Меня окружают одни дебилы!»

Где-то глубоко под Петербургом

Глубоко под гудящими улицами Петербурга, там, где заканчивались официальные карты канализации и начинались древние забытые катакомбы, кипела жизнь. Банда, называвшая себя «Дети Подземелья», обустроила себе логово, которому позавидовал бы иной барон.

Они жили в заброшенном комплексе технических тоннелей, расширив и облагородив его до неузнаваемости. Стены, когда-то покрытые толстым слоем слизи и плесени, теперь украшали искусные фрески, изображавшие эпические битвы химер и героев. Полы были выложены мозаикой из украденной в аристократических особняках плитки.

У них была даже баня, отделанная сосной, и просторный зал для пиршеств, где в качестве пепельниц использовались древние артефакты, а подсвечниками служили позолоченные статуэтки.

Эстетика… Даже отпетые отморозки, на чьих руках было больше крови, чем воды в Неве, иногда тянулись к прекрасному. Правда, создавали они эту красоту чужими руками. За последние годы они похитили с поверхности не меньше десятка лучших мастеров: каменщиков, художников, резчиков по дереву… Те работали под угрозой смерти, а когда работа заканчивалась, их тела просто сбрасывали в нижние стоки, на корм местным тварям.

Сейчас в главном зале, освещённом мерцающим светом артефактных светильников, собралась почти вся банда, около тридцати человек. Каждое лицо — готовая иллюстрация к статье «Особо опасен» в имперском кодексе. Они пили, играли в карты и лениво обсуждали последние новости.

— А я говорю, «Могильщики» совсем оборзели, — басил Секач, главарь банды, здоровенный мужик со шрамом через всё лицо. — Полезли на нашу территорию, пытались у винодела дань отжать. Пришлось объяснить им на пальцах. Точнее, на сломанных пальцах…