Шрифт:
— Ну, так не записывай всех подряд, — пожал я плечами.
— Я и не записываю! — возмутилась она. — Я уже отсеиваю тех, у кого не срочно. Но даже так… Вик, пойми, ты один. А их много. Нам срочно нужно расширять штат.
Я вздохнул. Опять этот разговор.
— Я уже над этим работаю, — сказал я, делая глоток. — Вот увидишь, скоро новые кандидаты придут. Я их уже отобрал.
Валерия удивлённо подняла бровь.
— В смысле, отобрал? Когда ты успел? И где ты их нашёл?
— Ну ты же мне списки кидала, — невозмутимо ответил я.
— Списки? — она нахмурилась, пытаясь вспомнить. — Какие ещё списки? Я тебе ничего такого не…
Она вдруг осеклась. Её глаза расширились.
— О нет… Только не говори мне, что ты про тот список…
— Не знаю, сейчас найду, — я достал телефон, порылся в переписке. — Вот, смотри.
Я развернул к ней экран. На нём был тот самый файл, который она прислала мне пару дней назад.
Валерия посмотрела на меня как на душевнобольного.
— Вик… ты серьёзно?
— А что не так? Отличные кандидаты. Судя по описаниям, все опытные, с богатым жизненным бэкграундом. То, что нам нужно.
— Ты вообще читал, что там написано?! — её голос сорвался на визг. — Я же тебе говорила! Это было к тому, что ты не очень разбираешься в жизни! Я тебе показала список людей, которых если увидишь — лучше на другую сторону улицы переходить!
Она выхватила у меня телефон и начала тыкать пальцем в экран.
— Вот этот, смотри! «Крюк». В розыске за двадцать семь вооружённых ограблений. Вот эта! «Бешеная». Подозревается в организации подпольных боёв химер и в убийстве трёх конкурентов. А этот?! «Профессор». Гениальный мошенник, кинул имперский банк на два миллиона! Его во всех клиниках и приличных заведениях в чёрный список внесли с пометкой «Не впускать даже под угрозой смерти»! Это же самые отбитые отморозки городе!
— Да? — я почесал подбородок. — Ладно, буду знать. Впрочем, приглашение на работу я им уже отправил.
Валерия медленно опустила телефон.
— И почему мне кажется, — обречённо выдохнула она, — что, зная тебя, кто-то из них всё-таки согласится?
— Я уверен, что согласится, — кивнул я. — Даже послал к ним парламентёров с визитками.
— Каких ещё парламентёров?!
— Ну… — я сделал неопределённый жест рукой. — Скажем так, очень убедительных. Они умеют находить подход к людям. И не только к людям.
Глава 11
Трущобы Петербурга
Квартирка была паршивой, зато безопасной.
Роман Ушаков сидел на скрипучем стуле и с тоской смотрел на экран старенького телевизора. Из динамиков доносился бодрый голос ведущего научной передачи:
— … и сегодня мы побываем в новейшей лаборатории рода Горбуновых, оснащённой по последнему слову техники! Здесь рождаются химеры будущего!
Роман с хрустом раздавил в руке пачку лапши быстрого приготовления и высыпал её в миску с мутной горячей водой.
«Когда-то и у меня была лаборатория», — с горечью подумал он.
Не такая, конечно, как у этих аристократов. Поскромнее. Но там было всё, что нужно для настоящего творчества. Редчайшие яды, собранные по всем уголкам Диких Земель, экзотические реагенты, уникальное алхимическое оборудование… Он был одним из лучших в своём деле. Специалист по ядам, чьё имя в узких кругах произносили с придыханием.
А потом случился тот инцидент.
Он не хотел ничего плохого. Просто тестировал новый состав, который должен был вызывать лёгкое, временное изменение пигментации кожи. Идеальное средство для маскировки. Ну, или для розыгрышей.
И надо же было главе корпорации, на которую он тогда работал, сунуться в лабораторию без предупреждения. Да ещё и споткнуться, упав прямо в чан с реагентом.
Мужик выжил. Но навсегда стал синим. Прозвище «смурфик» прилипло к нему намертво, а Романа с позором выгнали, обвинив во всех смертных грехах.
А потом за ним начали охотиться. Но не чтобы убить. Хотели заполучить его знания. Сделать его личным оружейником. Но Роман был учёным, а не убийцей. Он хотел творить, исследовать и помогать. Ну да, иногда в процессе его лабораторных испытаний кто-то страдал. Но это же наука! Без жертв не бывает открытий.
В итоге — пара трупов, которые слишком настойчиво пытались его «пригласить на работу», и вот он здесь. В захудалой квартирке в трущобах, где его никто и никогда не найдёт. Ест лапшу и смотрит, как другие занимаются его любимым делом.
«Ничего, — пробормотал он, отправляя в рот безвкусную лапшу. — Может, когда-то и моё время придёт».
Тук-тук-тук-тук!
Удар по бронированной двери был такой силы, что стены содрогнулись. С потолка посыпалась штукатурка. Маленькая полочка с его старыми, уже никому не нужными наградами с грохотом упала на пол.