Спустя какое-то время я снова потерялся во времени. Зато на пути, когда я взошёл на очередной бархан, вдруг оказались… водоросли! Самые настоящие! Такие можно встретить в озёрах или реках. Длинные, похожие на угрей листья, росли вверх и мягко покачивались в солнечных лучах. При этом они были ярко-зелёные и сочные даже на вид.

Скатившись, тут же побежал к ним, широко раскинув руки. Даже небольшую прохладу почувствовал, когда подбежал. А потом мне дали по лицу. Звонко так, со шлепком!

— Да ё-моё! — потёр горящую щёку.

А водоросли довольно зашелестели. Были они высотой под три метра и закрывали песок от солнца. Вот только я в тенёк подойти не мог. Ну раз так…

Один из листьев-стеблей качнулся назад, замахиваясь, и ударил. Но я уж отскочил в сторону и наступил на него ногой. Другой лист попытался ударить меня и попался. Я перехватил его подмышкой, мгновенно намотав на предплечье, и вырвал вместе с корнем. Корень оказался длинный и обломанный. Значит, уходил в землю так глубоко, что я не смог его вырвать полностью. Вот и оторвался метр спустя. Зато с оторванного конца полилась жидкость, похожая на воду.

Точно так же я вырвал и второй лист, после чего резко выбежал из зоны досягаемости других листьев и жадно присосался к оборванным концам.

Фу, как ужасно звучит, но мне в тот момент было абсолютно плевать. Главное — напиться, а всё остальное потом.

После первого же глотка понял, что так яростно обороняли водоросли. Они тянули духовную энергию из-под земли и за счёт этого жили! Вода оказалась прохладной и сладковатой на вкус. И настолько богата духовной энергией, что казалась её чистым воплощением.

Только напился и сразу ощутил, как отступает жара, а тело наполняется энергией. Дышалось по-прежнему тяжело, но когда в тебе столько сил, на это уже плевать.

Добытые листья пожухли, когда я высосал их практически досуха, но сохранили свою эластичность. Одну водоросль намотал вместо тюрбана, а второй обмотал руку, оставив свободным только локоть, чтобы руку можно было сгибать.

И пошёл в бой против леса водорослей. Намотанный вокруг руки лист давал отличную защиту от атак. Одну за другой я принимал атаки водорослей, позволял обмотаться вокруг предплечья, а затем выдёргивал их. Остановился, лишь когда оставшаяся часть леса задрожала в страхе.

— Ладно, живите, — сказал им.

Напился духовного энергетика вдосталь. Водорослей вырвал не так уж много, всего дюжину. Но этого хватило, чтобы обмотаться с ног до головы. А у нескольких завязал узлом корни, чтобы драгоценная вода не выплёскивалась.

— Кажется, теперь я похож на какого-то поедателя дриад, — пробормотал, пускаясь в дальнейший путь.

Листья забирали на себя всю жару, так что я шёл и наслаждался приятной прохладой. Самое главное, что в нежных местах я обмотался теми листьями, из которых не выцедил всю воду. Так что эластичная и даже шелковистая поверхность водорослей нигде не натирала.

Разве что воздух всё ещё оставался сухим и колючим, а белый песок слепил глаза.

Так как большая часть страданий была позади, сытый мозг сам собой пустился в размышления.

Пожалуй, я сам виноват, что оказался здесь. Не всё продумал. Точнее, вообще ничего не продумал, понадеявшись на импровизацию. И надо сказать, она сработала! Правда, не совсем так, как я хотел.

Анатолий Борисович мне, в принципе, сразу не понравился. Не люблю рыжих мужиков с водянистыми глазами. От них всегда жди беды. А тут какой-то молчаливый, неприятный, ещё и душу свою скрывает. В общем, эти странности меня напрягли. Потом, когда мы всё же поймали Скворцова, он единственный предложил с ним «разобраться». Убить то есть. Мол, чтобы у него не было шанса предать нас снова.

Но Скворцов ничего не помнил, и выбить воспоминания из него даже Маститов не смог. Вот я и подумал: что, если Скворцова таким образом подставили? Кто-то увидел или узнал, что у меня с ним был конфликт, и решил его использовать в надежде, что я не стану разбираться, а сразу прикончу неприятного мне человека. Да ещё и предателя.

Тонкий ход, но недостаточно. Я не убиваю просто из неприязни. Только из-за очень сильной неприязни. Как к Деникину, например.

Потом слова Кати о том, что она заметила нечто странное во время медитации с рыжим, заставили меня вновь обо всём этом задуматься. Кстати, она сама рыжая. А рыжий на рыжего просто так наговаривать не станет…

Поэтому я и сообщил Маститову, что нашёл способ вернуть память Скворцову. Правда, духовный практик для этого на самом деле не нужен. Но я хотел проверить их. Да, их. И Матистова тоже. Паша рассказывал, как они вместе отбивали Краков, и что это удалось во многом благодаря барону. А агент Врага против своих воевать не станет. Хотя, будь я сам на месте такого агента и заметь, что вторжение в город захлёбывается, переметнулся бы на сторону людей, чтобы скрыть свою личность.

Короче, Маститова я тоже до конца со счетов не сбрасывал. Просто подозрений к нему было меньше. Да и не чувствовал я в нём предателя, как в рыжем Анатолии. Попытайся он убить Скворцова, я бы и на него так же набросился, как на духовного учителя. Просто я не ожидал, что Анатолий Борисович, будучи обнаружен, так шустро сможет забросить меня в Духовное пространство.