— Ну, для начала я бы помылся, поел и переоделся. А потом занялся бы своим ближайшим окружением.

— Что это значит? — нахмурилась она.

— Узнаешь, — подмигнул я, не став говорить про Кривого Клыка и Крушителя. Уже скоро кто-то из них подожжёт склад.

— Ну ладно, — нехотя произнесла она, сдерживая любопытство.

Мы направились к храму, минуя старика Мыха.

— Благодарю, — бросил я ему на ходу.

— За что? — удивлённо приподнял он седую бровь.

— За всё, — ответил я и добавил: — И принеси-ка в храм свой чудодейственный грибной отвар.

— Хорошо, — пробормотал тот, так и не сообразив, за что я его поблагодарил.

Полуденные лучи солнца заглядывали в мою комнату в храме, стыдливо глядя на вспотевшую спину ритмично двигающейся баронессы, чья грудь эротично покачивалась перед моим взглядом.

Оседлавшая меня Огнева измывалась надо мной уже довольно долго и, похоже, останавливаться не собиралась.

Её тёмные волосы водопадом рассыпались по плечам, глаза горели, губы оказались прикушены, а ногти пару раз ощутимо прихватили мою грудь.

Казалось, смуглянка решила взыскать с меня долг за все дни, что мы не предавались утехам.

Она выгибалась и стонала, вторя скрипу массивной кровати.

Но вдруг к её вздохам примешался фальшивый свист, донёсшийся с улицы через распахнутое окно.

Кто это там так противно насвистывает, не попадая ни в одну ноту?

Я немного приподнял голову и глянул наружу сквозь сетку от мелких крылатых насекомых.

Возле соседнего дома туда-сюда прогуливался бородатый детина в растянутой футболке с надписью «Добро пожаловать домой» и в голубых джинсах. В его ухе поблёскивала золотая серьга, а губы выдавали тот самый мерзкий свист.

— Эй! — возмущённо выдохнула Огнева, мигом замерев. Щёлкнула пальцами у меня перед лицом и проворчала: — Ты вообще здесь? Куда уставился? — проследила направление моего взгляда и фыркнула: — Тебя что, больше возбуждает тот мужик?

— Это Семаргл, — хмуро выдал я, кладя руки на её упругие влажные бёдра.

— Он хочет с тобой поговорить? — посерьёзнела она.

— Наверняка. Но хрен с ним, пусть подождёт. Ничего с ним не станет. Он же бессмертный, — ухмыльнулся я и продолжил то, чем мы занимались.

Минут через пятнадцать, выжатый и довольный, я принял душ, натянул чистую одежду и вышел из храма.

Семаргл стоял на том же месте, жмурясь от солнца и лениво ковыряя носком сапога песок.

— А ты не торопился, — усмехнулся он, взъерошив блестящие от пота кудри.

Да, жара сегодня царила страшная. Настоящее пекло.

— А тебе бы не помешало походить на уроки художественного свиста.

— Так я специально так насвистывал, чтобы выбить из тебя всякую охоту к плотским утехам и привлечь внимание.

— Ну, внимание ты привлёк, а вот желание — не вышибешь, какой бы частью тела ни свистел. Чего припёрся? Жизнь мне портить?

— Ты и сам знаешь, для чего я тут, — блеснул он пиратскими глазами. — Марена привела Сварога домой, но без тебя бы не справилась. Так что ты молодец. Она всё рассказала. Хвалю.

— Ой как приятно. Как я раньше жил без твоей похвалы?

— Плохо, — ухмыльнулся тот и добавил: — Ты выполнил условия сделки с Перуном, и теперь, как он и обещал, ты ничего не должен славянским богам, а также мы больше не потревожим тебя.

— Отлично. Вот это действительно хорошая новость, — весело сказал я, но внутренне напрягся.

Сейчас Семаргл начнёт расспросы. Просто так он не уйдёт. Да и я бы на его месте не ушёл, чего уж греха таить.

— Кхам, — кашлянул он в кулак, прищурив зенки. — Локки, мы же с тобой друзья?

— Упаси меня боги! — в ужасе отшатнулся я. — Как ты такое мог подумать?!

Семаргл хрипло хохотнул, почесал подбородок сквозь бороду крепкими ногтями и перешёл к делу:

— А как ты умудрился из будущего вернуться в прошлое? Это правда или очередной твой трюк?

Он впился в меня цепким взглядом, будто пытался пробраться сквозь кожу и кости прямо в мозг, где, по его мнению, хранились мои самые тщательно спрятанные мысли.

— Ты сейчас спрашиваешь для себя или для всей своей банды? — прищурился я, очерчивая пальцем круг, словно обозначая всех славянских богов.

— Для банды, — признался он.

— Отлично. Ответ у меня всё равно один. Всем передай мои слова, чтобы никто вокруг меня не кружил, как комары над ухом. Никакого другого ответа вы от меня не дождётесь.