Шрифт:
— Добрынин, — он двинулся на меня. — Мне рассказали, что кое-что ты от меня утаил.
Глава 7
— Ты не с того начал, — ответил я. — Переиграем. Сначала скажи, кто тебе это наговорил и что я, по его мнению, от тебя скрыл.
Он сделал шаг вперёд. Но выскочившие из его машины сотрудники посольства тут же схватили его за локти с двух сторон и придержали.
Серебряков скосил на них ледяной взгляд.
— Потом поговорим, Добрынин. В более приватной обстановке.
— Что с тобой случилось? — спросил я.
Но за него ответил один из сотрудников посольства. Высокий, плечистый, с угрюмым лицом. Я видел его в посольстве пару раз. Он сказал:
— Господин Серебряков займётся усыпальницей. Вам, как и всем слугам клана Зринских, лучше переждать во дворце.
Тогда с ним поспорил слуга Зринских, стоящий рядом:
— Нахождение в гробнице без сопровождения одним из слуг дворца строго запрещено.
— Сделаете исключение, — упрямо заявил сотрудник посольства.
— Представьтесь, назовите дипломатический ранг и должность, прежде чем что-то требовать, — сказал я.
— Дмитрий Яковлев, атташе по культуре, — ответил он.
Ага, атташе «по культуре». Не иначе, как один из сотрудников спецслужб, под руководством Серебрякова. Поэтому его вместе с ним и прислали.
— Если Вы и попадёте в усыпальницу, то только в моём присутствии, — спокойно сказал я.
— Невозможно, — воспротивился Дмитрий. — Мы проинформированы не допустить присутствия посторонних во время нашей работы.
— Я Вас и вызвал.
— Это не имеет значения. У нас чёткие инструкции.
— Я и так вижу, что происходит, — я взглянул на Серебрякова. Он был бледный. Глаза всё так же пульсировали зелёным светом. А сам он, на первый взгляд, был внешне невозмутим. Но зрачки его подрагивали. — И всё понимаю.
— Инструкции не обсуждаются.
— Сейчас их поменяют, — я достал телефон и снова набрал Державина.
…
Ну же, возьми, зараза.
— У меня мало времени, — послышалось с другой стороны.
— Пусть твои люди не упрямятся. Потому что без меня они внутрь усыпальницы не зайдут.
— Кто оставил запрос на помощь наших спецов?
— Я. Именно поэтому я должен присутствовать. Тем более, я и так прекрасно понимаю, что происходит.
Стоящая рядом со мной София хмуро смотрела то на меня, то на сотрудников посольства. Вот она понимала примерно ничего.
Неудивительно.
Державин отвечал:
— Без понятия, о чём ты говоришь, — преспокойно солгал он.
— Сделаю вид, что верю тебе. Но я в любом случае должен присутствовать, во время работы спецов.
Тут Серебряков, стоящий напротив, громко объявил:
— Так будет лучше, посол! Определённо, так будет лучше!
— Господин Серебряков, не шумите, будьте любезны, — с лёгким нажимом попросил Дмитрий. — Иначе мы будем обязаны воспользоваться успокоительным.
В ответ на что обычно хладнокровный Серебряков широко ухмыльнулся.
А Державин притих. Значит думал. Значит — услышал.
— Зачем тебе это, Добрынин? — наконец спросил он. — Что ты ожидаешь увидеть? Ты же сам сказал, что всё понимаешь. Нет никакого смысла присутствовать. Так ты лишь рискуешь собой, а, значит, и княжной. Её нельзя потерять. А если ты выйдешь из строя, то ей будет гораздо сложнее.
— В усыпальницу никого не пропустят без моего сопровождения, — сказал я и слуга Зринских взглянул на меня красноречиво. — И заставлять София никого не будет. Потому что я — её гарант и мост связи с посольством. Очевидно. Так что единственный…
Хлопок.
Сигналы машин.
Потом новый. Ещё, ещё и ещё.
Где-то, в относительной дали, хлопали взрывы.
Повисла тишина. Через несколько секунд Державин произнёс:
— Дай Диме трубку.
Я протянул Дмитрию трубку. Он взял её. Поднес к уху и выслушал то, что говорили на другом конце провода, затем молча кивнул и вернул трубку мне.
— Мы можем взять Вас. Но только Вас, — произнёс Дмитрий и отвесил Софии уважительный полупоклон. — От имени посла Державина я приношу Вам извинения. Однако мы не можем проводить ритуал в Вашем присутствии, из-за его опасности и рисков.
— Что это за ритуал такой? — чуть прищурилась она.
— На распознавание энергетических следов. Продвинутая, редкая техника, — солгал Дмитрий.
София взглянула на меня и спросила:
— Вы знаете о ней, Виктор?
— Узнаю сегодня, княжна София.