– Ответь на поцелуй, Лиззи, – прошу, тяжело дыша.

– Не мечтай. – Она кусает мою губу.

– Все смотрят. Они должны знать, что ты моя. Подыграй мне.

Лиззи пытается повернуться в сторону парней из команды, чтобы удостовериться, но я не даю ей этого делать. Снова набрасываюсь на ее губы. И она стонет мне в рот.

Дьявол.

Дразнящим движением языка Лиззи проводит по моей губе, а затем прикусывает ее. Это сводит меня с ума. Член в штанах тут же напрягается до боли. Я прижимаю Лиззи еще ближе к себе, моя ладонь крепче вжимается в ее талию, и я едва сдерживаюсь, чтобы не провести ею ниже и не опуститься на задницу.

Снова набрасываюсь на ее рот, овладевая каждым его миллиметром. Лиззи отвечает, снова и снова грубо сталкиваясь своим языком с моим. Мне глубоко наплевать, где мы находимся и кто на нас смотрит. Я целую ее так, словно мы одни в целой вселенной. Обхватываю пальцами хвост и слегка тяну его назад. Лиззи крепче вцепляется в мое плечо рукой, и по этой ее реакции я понимаю, что ей нравится.

– Поехали отсюда? – хрипло прошу ее в губы, одурманенный этим поцелуем.

Лиззи отстраняется, глядя на меня затуманенным взглядом. Помада на ее губах размазалась из-за поцелуев, а грудь тяжело вздымается вверх и вниз. Она отводит от меня взгляд и вдруг меняется в лице.

Все внутри меня холодеет, когда я понимаю, что она не видит никого из парней.

Дерьмо.

Она снова устремляет на меня свои глаза. В них полыхает дьявольский огонь, но вовсе не из-за возбуждения, а от ярости.

– И как давно они ушли? – Меж ее бровей появляется складка.

– Еще во время твоего танца, – хрипло признаюсь.

– Боже, какой же ты кретин. – Она мотает головой в стороны, а в голосе слышны нотки разочарования.

– Классно целуешься, кстати. – Я убираю руки в карманы, довольный, что мне удалось ее победить. Вот только почему-то, когда я гляжу на расстроенную Лиззи, вкус победы кажется каким-то дерьмовым.

– С меня хватит, Гаррет. Забудь о нашем уговоре. – Развернувшись на пятках, она пересекает паб, чтобы взять свою шубу со стула у барной стойки, а затем направляется к выходу.

Я спокойно следую за ней, чтобы не устраивать здесь сцен.

Когда мы оказываемся на улице, я нагоняю ее:

– Что значит забыть о нашем разговоре?

– То и значит, – устало выдыхает она, направляясь к дороге, чтобы отыскать такси. – Это изначально было глупой затеей. Не так уж и нравился мне Ноа, чтобы я тратила свои нервы в попытке его позлить. Просто он задел мою гордость, и я решила поиграть в месть. Но я наигралась.

Резко торможу ее.

– У нас был уговор. И я напоминаю тебе, что свою часть сделки ты так и не выполнила.

– Я поеду с тобой, куда и пообещала. А до этого момента давай не будем пересекаться. Меня честно тошнит уже от всего этого.

– Но ты первая начала это.

– Я? – ахает она. – Гаррет, ты не позвал меня на вечеринку команды в честь Хэллоуина. Не сообщил о том, что тебя не будет две недели, чтобы я пришла тебя проводить, как делают все нормальные девушки. Ты переспал в Тампе с какими-то моделями, совершенно позабыв о том, что для всего мира у тебя есть девушка. И, кстати, это ты принял решение рассказать всем о наших отношениях, а не я. Ты говоришь, что я позорю тебя, называя шлюхой, но кем ты выставляешь сам себя, развлекаясь с другими и не скрывая этого? А сегодня ты снова пьешь в баре один. Не позвав меня. Заставляешь меня чувствовать себя пустышкой лишь потому, что я хочу привлечь твое внимание. А затем просто берешь и целуешь меня после всего этого дерьма. Так что извини, пожалуйста, что я недовольна тем, как ведет себя мой парень.

– Фальшивый.

– Это я знаю, что фальшивый. А для всех остальных мы должны были казаться нормальной парочкой, которая прощается перед долгими выездами, вместе празднует победы и не изменяет друг другу, черт бы тебя побрал, Гаррет. Ты ничем не отличаешься от Ноа, и мне чертовски жаль, что я искренне считала, что ты другой. – Она открывает дверь подъехавшего такси и садится на заднее сиденье.

Сделав глубокий вдох, я сажусь рядом с ней и тут же встречаюсь с недовольным цоканьем:

– Просто оставь меня в покое.

– Я не позволю тебе ехать одной в такси посреди ночи. И нам по пути.

Она хочет возразить, но затем лишь качает головой и тихо произносит:

– Черт с тобой.

Пока Лиззи смотрит в окно, за которым проносится горящий яркими огнями Нью-Йорк, я смотрю лишь на нее. Даже несмотря на ее вызывающий образ, Лиззи прекрасна. Ее кукольные черты лица, фарфоровая кожа и пронзительный взгляд сражают наповал любого. Она выглядит утонченно. Даже когда пытается выглядеть пустышкой. И я чувствую себя мудаком из-за того, что заставил ее почувствовать себя этой самой пустышкой.

Да, мой план удался. Она меня ненавидит. И для меня так действительно будет лучше.

Вот только победа ощущается как дерьмо.

Оставшиеся пятнадцать минут мы проводим в тишине, которую нарушает лишь что-то из репертуара Шона Мендеса, звучащее из динамиков автомобиля. Когда таксист останавливается у нашего жилого комплекса, я расплачиваюсь с ним и догоняю ускользающую от меня Лиззи.

– Постой, – прошу я.

Она неохотно останавливается и выпускает облако морозного пара.