— Так ты останешься?

— Тебе это важно?

— Нет!

— Тогда останусь.

— И продолжишь своё расследование?

— Продолжу.

— И продолжай. Всё равно ты ничем не сможешь доказать свои нелепые предположения.

— Клан ответил? — без перехода спросил следователь.

— Да, — растерялась Вейма. — Сегодня получила послание. Как ты узнал, что я с ними связывалась?

— Письмо от барона Ватару. Ты говорила с ним?

— Ты вскрыл письмо барона?!

— Мне дал право Совет. Ты передала барону мои слова о проклятом?

— Да, передала!

— Когда я запретил…

— И не колебалась ни минуты!

— Доверь тайну женщине…

Тонкие ноздри вампирши угрожающе раздулись, но она сдержала гнев.

— Я не обещала хранить твои секреты.

— Что ответил клан?

— Я ещё не читала…

Оборотень нахмурился. Вейма неожиданно для себя смутилась. Так она смущалась, когда барон указал ей на вопросы, которые следовало бы задать следователю о неведомом проклятом, а она даже не подумала.

— Письмо у тебя?

— Да.

— Тогда читай сейчас.

Вампирша предпочла бы узнать, что пишет клан или лично Ватар, в другом месте и в более спокойной обстановке, но непреклонный взгляд собеседника не оставлял ей такой возможности. Вейма сообразила, что оборотень не погнушается отобрать письмо силой, если дойдёт до этого, и поспешила исполнить приказание.

Письмо действительно было от наставника. Ватар писал, что ими заинтересовался барон той местности, где она работает и что феодал, по всей видимости, знает о ней слишком много. Советовал убраться отсюда подальше, если только не она ввела сеньора в курс дела. На случай, если это всё-таки так, отвечал на запрос барона: абсолютно точно, что клан не имеет отношения к людям вообще и феодалам в частности. Никто из них, ни явно, ни тайно, не интересовался бароном и его владениями. Также Ватар совершенно уверен, что никто из вампиров не может участвовать в человеческой политике и интригах.

Она пересказала ту часть письма, которая касалась вопроса барона. Вторая половина послания затрагивала её одну. Стоило бы съесть бумагу, чтобы никто не мог прочесть…

— Ты ему веришь?

— Как себе!

— Он может ошибаться.

— Нет. Если он пишет «точно» — значит, точно, — вступилась девушка за своего наставника. Он бы сказал «насколько я знаю» или «может быть», если бы был хотя бы малейший шанс на ошибку. Клан не имеет отношения к барону и инквизиции.

— А что он ещё пишет?

Вейма чуть было не сказала, что это её личное дело, но одумалась.

— Мой наставник, — горько произнесла она, — считает своим долгом раскритиковать моё поведение, слишком глупое для вампира. Он напоминает мне, что я смертна.

— Все смертны.

Вейма не выдержала и сунула бумагу в рот. Гадость какая! Неужели шпионы действительно это едят?

Глаза оборотня удивлённо расширились, когда он увидел, как девушка с натугой жуёт и глотает письмо наставника.

— Да, — наконец ответила она. В голове зрело решение. Она уже говорила об этом, но теперь, когда знает точно… — Все смертны. Некоторые об этом забывают, особенно вампиры.

— Но ты помнишь?

— Всегда. Слушай, я хочу сказать тебе одну вещь.

— Говори.

— Тебе нужен подозреваемый для Совета и инквизиции.

— Мне нужен виновник.

— Есть я.

— Ты?

— Да. Послушай, всё очень просто. Ты скажешь всем, что я одна виновата. Я вампир, но скрывала это. Можно как-то доказать, что никто не знал! Скажи ведь, можно?

— Трудно.

— Но реально. Нет, дослушай! Я вампир. Долго не пила крови, поэтому сошла с ума. Не перебивай! Я выследила инквизитора, избила его и бросила умирать. Потому что сошла с ума. Хотела напугать инквизицию… отпугнуть. Это просто, надо только придумать, что сказать, чтобы больше никого не подозревали. Послушай, мне это будет очень просто. Я могу сделать для тебя письменное признание, могу лично признаться перед Советом.

— Нет.

— Не спорь. Пожалуйста. Я сделаю всё, что захочешь, если ты поможешь доказать мои слова. Я… я ничего не боюсь, мне всё равно, что со мной за это сделают. Помоги, прошу тебя.

— Нет.

— Но я тебя очень прошу! Пожалуйста!

— Ты просишь меня? — медленно спросил оборотень тем же тоном, каким встретил её. — Почему?

— Я так хочу. Какая разница?

— Большая. Тебя будут пытать.

— Я ничего не боюсь.

— Серебром.

Вейма сглотнула.

— Всё равно. Помоги мне.

— Я не могу.

— Пожалуйста!

— Будет серебро. Если скажешь, кто ты такая. Я не могу допустить.

— Тогда я сама всё сделаю!

— Только подставишь своих друзей и барона. Ты не сможешь сама решить, о чём врать.

Вейма опустила голову.

— Тогда сделай так, чтобы я успела сбежать после признания.

— Кому ты нужна? Если цель — барон, зачем им ты?

— Но ведь можно как-то сделать…

— Нет.

— Прости. Забудь об этом, я была глупа.

— Погоди! Почему ты просила об этом? Вампиры не жертвуют собой. Даже ради друзей.