Я прошел по вымощенной галькой дорожке и замер на мгновение перед деревянным мостиком, перекинутым через быстрый узенький ручеек. Впереди послышался смех, я почувствовал легкий запах кофе и пошел дальше по дорожке, к небольшой лесной полянке.

Там собралось около дюжины людей примерно одинакового возраста — пятидесяти или шестидесяти лет. На полянке были в беспорядке расставлены грубоватые деревянные стулья и столики для пикников, самой разнообразной формы. Мендес отделился от одной из групп и подошел ко мне.

— Мы обычно собираемся здесь примерно за час до обеда, — сказал он. — Не хотите ли выпить чего-нибудь?

— Кофе пахнет просто замечательно.

Мендес провел меня к столику, на котором стояли самовары с кофе и чаем, а также разнообразные бутылки. Там было пиво и вино — в ведерке со льдом. Все было покупное и явно не дешевое, по большей части иностранного производства.

Я посмотрел на бутылки арманьяка, английского пива, анехо.

— У вас что здесь, типографский станок, который печатает рационные карты?

Мендес улыбнулся и покачал головой, наливая кофе в две чашки.

— Нет, ничего настолько законного, — он добавил в мою чашку сахара и сливок. — Марти сказал, что мы можем довериться вам вплоть до подключения, так что вы бы и сами скоро все узнали, — он внимательно посмотрел мне в лицо. — У нас есть свой собственный нанофор.

— Ну да, конечно!

— В доме господнем множество комнат, — сказал Мендес. — Есть в нем и надежный, массивный фундамент. Чуть позже мы спустимся туда, посмотрим.

— Вы что, не шутите?

Он покачал головой и отпил кофе.

— Нет. Это старая машина, маленькая, низкоскоростная и с низкой производительностью. Один из первых, опытных образцов, которые должны были разобрать на части.

— А вы не боитесь сотворить еще один большой кратер?

— Нет, конечно! Присаживайтесь, Джулиан. Вот сюда, — Мендес подвел меня к деревянному столику, на котором стояли две коробки для подключения. — Давайте немного сэкономим время, — он подал мне зеленый разъем, а себе взял красный. — Односторонняя связь.

Я подсоединил разъем к имплантату, он тоже. Потом он быстро включил и выключил прибор.

Я отсоединил разъем и посмотрел на Мендеса, не в силах произнести ни слова. За какую-то секунду все мое представление о мире перевернулось с ног на голову.

Взрыв в Дакоте был подстроен намеренно. Нанофоры были всячески проверены в самых разных испытаниях и оказались абсолютно надежными и безопасными Эти испытания держали в строгом секрете. Но Альянсу было выгодно предотвратить чужие потенциально перспективные исследования в этом направлении. Поэтому, тщательно подделав несколько документов — сверхсекретных, конечно, — они очистили Северную Дакоту и Монтану и предположительно попытались произвести гигантский бриллиант из нескольких килограммов углерода.

Только на самом деле там даже не было никакого нанофора. Просто достаточное количество дейтерия и трития, да еще взрыватель. Гигантскую водородную бомбу зарыли под землю и сделали все возможное, чтобы уменьшить загрязнение окружающей среды при взрыве, который выплавил в горных породах чудненький круглый кратер — будущее дно озера, — достаточно большой, чтобы никому не захотелось собирать из чего попало свои собственные нанофоры.

— Но откуда вы это узнали? Вы точно уверены, что это правда?

Мендес нахмурил брови.

— Что ж… Возможно, это всего лишь выдумка Сейчас уже нельзя это проверить — не у кого спрашивать. Человек, от которого это стало известно нам, Хулио Негрони, умер через пару недель во время какого-то эксперимента. А человек, от которого он сам это узнал, его сокамерник в Рэйфорде, был давным-давно казнен.

— С ним в одной камере сидел ученый?

— По крайней мере, так он говорил. Он хладнокровно убил свою жену и детей. Наверное, это легко проверить по газетным подшивкам, примерно за двадцать второй или двадцать третий год.

— Ага… Я обязательно проверю, сегодня же вечером, — я вернулся к столику с напитками и плеснул в кофе немного рома. Ром был слишком хорош, чтобы расходовать его таким неподобающим образом, но отчаянные времена требуют отчаянных поступков. Вспомнив это высказывание, я вспомнил и о многом другом — том что на самом деле времена настали более чем отчаянные.

— Ваше здоровье! — Когда я вернулся, Мендес поднял чашку. Я слегка коснулся его чашки своей.

К нам подошла невысокая женщина с длинными, развевающимися седыми волосами. В руках у нее была трубка видеофона.