Я один из тех, кто не добрался до леса,отступил из-за зимы на земле,напуганный кусачими переливчатыми скарабеямии гневными реками, текущими наперекор судьбе.Вот он лес: комфортабельные кроны, а деревья —стройная мебель, листья — самоуглублённые цитры,здесь стёрты тропинки, ограды и родовые именья,воздух патриархален и пахнет печалью.Всё церемонно в этом диком садудетства — яблоки у воды, стекающейс чёрных снегов, залегающих высоко в Андах, —яблоки, чей терпкий румянец не знаком с зубамичеловека, а лишь с клювами прожорливых птиц, —яблоки, одержимые дикой лесной симметрией,в их медлительном склонении к сладости.В окрестном сиянии всё исполнено новизны и древности,не добравшиеся до этих мест еле дышат,отставшие — неизвестно, останутся или нет, —вот когда познаешь конституцию леса.
