– Шапка-невидимка, кстати!
– донесся до моего левого уха его голос.
– В расследовании вещь крайне необходимая.

Я снова почувствовал себя на очередном уроке сыскного дела, как в старые добрые времена!

– Впрочем, плащ-невидимка неплохо тоже!
– прозвучал голос Просперо уже с другой стороны.

Тут я вспомнил про подарок Друида, что полудреме был засунут мной в вещмешок, да так там и оставшийся.

Погоди-ка, но откуда о нем знает Просперо?

– Как вы узнали о плаще-невидимке?
– изумленно спросил я его.

– Простая наблюдательность, ученик мой! Посмотри-ка!

Я бросил взгляд на свой вещмешок и сразу понял, откуда Просперо узнал про плащ. Я, когда засовывал вчера плащ в вещмешок, сработал как попало, и кусок плаща торчал из мешка. Немудрено догадаться, что за вещь хранится в мешке, когда половины мешка просто не видно, и это при прекрасно видимой половине второй!

Я почувствовал, что краснею.

На первом же деле нарушить главную заповедь сыщика, что внушал мне Просперо: всегда имей сюрприз в кармане. А какой же это сюрприз, если все о нем знают.

Да! Надо быть внимательнее.

– Так-так! Еще магоминутка у нас есть, лагерь их практически в двух шагах!
– проговорил удовлетворенно Просперо, снимая шапку-невидимку с головы.
– Расскажи, Гудвин, что привело тебя в Заповедную Низину.

Я покраснел еще больше. Хвастать я не любил, но похоже, придется рассказать, что я на первом деле.

И я рассказал Просперо, что за дело я расследую, опустив, правда, некоторые эпизоды.

– Слухи дошли до меня уже о том, что ты частным сыщиком стал, - сказал Просперо после того, как я закончил свой сжатый рассказ.
– Поздравляю!

Он на магосекунду замер, затем внимательно посмотрел на меня.

– Так-так, пора идти!
– произнес он.
– Скоро много чего произойдет, поэтому в оба глаза смотри!

Просперо снова надел шапку-невидимку и совершенно бесшумно зашагал в сторону ушедших людей. Я также надел плащ и пошел вслед за ним, угадывая направление движения Просперо лишь по приминающейся траве и чуть шевелящимся веткам. Протиснувшись сквозь плотную стену гибкого кустарника, мы попали в рощу неизвестных мне деревьев, кучно растущих, с кривыми ветками, заканчивающимися большими шипастыми шарами. С предельной осторожностью я продирался сквозь них, стараясь особо не шуметь и не изорвать в клочья Друидов подарок, и внезапно уткнулся в невидимую спину Просперо.

– Тихо!
– прошептал он.
– Смотри!

Спина Просперо была абсолютно прозрачной, поэтому я без особых препятствий последовал его совету, отступив на шаг. За густыми зарослями этих колючников, плотно перепутавшихся впереди с паутинниками, обнаружилась открытая местность, весьма странная на вид. Ни одной травинки не росло на темной земле, испещренной желто-зелеными пятнами неизвестного происхождения. И вот на этой поляне был разбит лагерь.

Я, кстати, даже догадывался, чей.

Прямо перед нами буквально в паре десятков шагов голубоватым светом неярко светилась большая полупрозрачная трехгранная пирамида. Грани ее выходили из металлических конусообразных конструкций (стоящих на земле и негромко гудящих) и сходились где-то на высоте верхушек деревьев, практически растворяясь в вечернем небе.

Но любопытно было не это: внутри пирамиды, словно в клетке, находился человек. Разглядеть его толком мешали светящиеся стены, к тому же сидел он ко мне спиной, я приметил лишь широкую шляпу на его голове, а также то, что рост его был немаленький.

Кроме клетки на поляне удобно расположились три небольшие палатки, а в центре на большой желто-зеленой проплешине стоял огромный, ведер на двести, ржавый котел. Дров под ним я не увидел, однако в небо из этой лохани поднималась тоненькая струйка белесого дыма. Рядом с котлом лежали два аккуратно упакованных свертка с неизвестным содержимым, а также приличных размеров лопата, выполняющая, как я предположил, роль ложки.

Вот интересно, зачем звероловам котел? Еду для пойманных экземпляров варить? Или готовить еду из самих экземпляров?

Пока я размышлял над этой диковиной, одна из палаток замигала синим светом и выплюнула из своих недр две фигуры. Увидев их, я чуть в пляс не пустился. Это были братья-Стервятники, Худой и Толстяк, собственной персоной. Держась с двух сторон, они вытащили из палатки объемистую коробку, со дна которой капала какая-то слизь коричневого цвета, и донесли ее до котла, после чего она была поставлена неподалеку на землю.

"Так, ну все, можно считать, что дело в шляпе!" - подумал я не без некого горделивого торжества.
– "Связь Скупова с криминалом доказана, свидетели есть (это я про Просперо, который, естественно, также наблюдал эту картину). Таким образом, остается накрыть эту паленую контору, да еще и денег получить за поимку особо опасных преступников. Красота!"