А из посуды на ладонь посыпался абсолютно белый порошок, к тому же совсем маленькое количество. Для верности несколько раз тряхнув посуду, директор отставил её в сторону и направился к нам.

Что он там говорил про метания и дикие крики? Мне как раз захотелось все это проделать, причем сразу и с завидным энтузиазмом. А вдруг старик все перепутал и мы станем все белокожими?!

Грифон не дал нам времени испугаться по-настоящему и дунул на ладонь: белый порошок взмыл в воздух и закружился, создавая множество вихрей.

– Сатейва бокура эк!
– хрипло и серьезно произнес Грифон. Облако исчезло. Вот так и никаких больше спецэффектов.

Я осторожно огляделся: Дэйдрэ приобрела нормальный цвет лица… Для неё, конечно. Айриш… Лейла! Я даже забыл, как же она выглядела до моего заклинания. Я привык к ней, и теперь эльфийская бледность показалась чужеродной…

– Можно открывать глаза?
– спросила едва заметно посветлевшая Динзи. Хвала Тьме, мы не стали альбиносами!

– Да их вообще можно было не закрывать, - безразлично пожал плечами седобородый, мгновенно утратив к нам интерес.
– Магистр Капон, собирайтесь, а я закончу дело.

– Да-да, конечно, - заюлил мохнатик.
– Ну-ка, деточки, выметайтесь поскорее, директор будет уничтожать неправомерно построенное здание. Ага, вот и Вы, деточка, - увидел он Еву, прятавшуюся за спиной Волдрея.
– Вам пора готовиться к Испытанию, так что давайте со мной.

– Студентка?
– длинное лицо Грифона вытянулось еще сильнее.
– А Вы что сдесь делаете?

– Я?
– растерялась магиня, но вышла из-за спины дроу: прятаться теперь было бесполезно.
– Это… Я помогала двум сиротам встретиться с Вами, дабы попроситься принять их в школу.

Эк завернула с ходу, восхитился я. Кстати, о ком это она?

– Сироткам?
– равнодушно переспросил директор.
– И где они?

Ева вытащила вперед Айриш и Херона.

Грифон уже со все возрастающим интересом вгляделся в нашу молодежь.

– Двойной анимаг?
– округлил он глаза.
– Да я и забыл, когда это в последний раз случалось! Да еще какой силы, самоучка. Небось, с малолетства сам научился переворачиваться?

– Да, - пискнул Херон. Кажется только я увидел, как быстро убрала Ева свою ногу с примятой ноги мальчишки.

– А это у нас кто?
– перевел взгляд седобородый.
– Неплохой потенциал, тоже самоучка. Но… плохо, очень плохо!

– Что плохо?
– пораженно спросила магиня. Айриш, по щекам которой побежали слезы, уткнулась ей в плечо.

– У неё будет ребенок, - обличающе воскликнул Грифон.

– Ну и что?
– тигрицей взвилась магиня.
– У Мелайны тоже есть дети и это не мешает ей быть сильным магом и даже преподавать в школе!

– Девочка, - седобородый примирительно выставил ладони вперед, на всякий случай отступив назад, - не забывай, что она прирожденная магиня и обучалась в потомственной семье магов. Пойми: у обычной женщины ребенок при рождении отнимает половину сил. У магини же он берет все, даже не будучи сам прирожденным магом. И только обученная выживет, стихийной магине почти всегда грозит смерть.

Айриш побелела и без сил опустилась на колени. Херон мелко дрожал, сжав кулачки.

– Вы сами сказали: почти, - не отступала Ева.
– Может, мы успеем её обучить…

– Мы?
– ехидно переспросил Грифон.
– Недоучка уже собралась передавай побитые ленью знания? От такого обучения ей только хуже будет.

– Но Вы сами только что сказали, что рождение ребенка почти всегда смерть, - в отчаянии воскликнула магиня.
– И оставив девушку, не попытавшись ей помочь, Вы берете на себя две жизни. Что станет с ребенком сироты, умершей в родах?

– А ведь она права, - звучно поскреб в затылке Капон.
– Да и узнай Мелайна, что мы отказали девочке, от школы камня на камне не останется.

Судя по искаженному лицу седобородого, последний аргумент оказал на него незабываемое впечатление. Даже захотелось познакомиться с этой магиней, сумевшей до колик запугать древних магов.

– Ну ладно, - проворчал Грифон.
– Вы трое, идите с Кароном. Остальные брысь отсюда!

– Погодите!
– воскликнул я, вспомнив о друге.
– А вы мне с собой можете дать такое зелье? А то у нас еще один почернел…

– Что ж вы его с собой не привели?
– огорченно покачал головой Грифон.
– Я не знал, ничего и не оставил. Зелье кратковременное. Все, что можно было сделать из подручных средств…

– Ну, - замялся я.
– Он сказал, что людская магия на него плохо подействует…

– Это как это?
– заинтересовался директор.

– Он дракон, - сдался я.

– А!
– расхохотался седобородый.
– Ему и не надо!

– Почему?
– подозревая подвох, нахмурился я.

– Перевернется разок, и вся чуждая магия сама с него спадет, и не говорите мне, что дракон об этом не знает!
– фыркнул Грифон и добавил: - А теперь вот! И не мешайтесь под ногами.