–  Иди спокойно, не дергайся, а то на орехи добавлю…

–  Да я иду… Товарищ сержант, а где мы сейчас находимся?

–  Тамбовский волк тебе товарищ! Не разговаривать!

Вот гадский папа, служака хренов. Что ему - ответить тяжело? Но решив не обострять отношения послушно замолк, решив что рано или поздно все узнаю сам. Ну, в принципе и узнал… Слушая обрывки разговоров проходящих мимо солдат понял, что мы все-таки в Болгарии. А если конкретно - в Бургасе, который вчера был взят внезапным морским десантом. Части болгарской армии, которые дислоцировались в городе, поддержали десантников ударив по немцам с тыла. Охренеть! Честно говоря, такой прыти я от наши даже не ожидал. Потом конечно узнаю подробности, но по-моему это очень круто. Распропагандировать болгар, скоординировать совместные действия…

Мда… наши генералы не просто научились воевать, а делают это все лучше и лучше.

И судя по тому, что стрельбы не слышно, высадка прошла не просто успешно, а очень успешно. Немцы были отброшены на такое расстояние, что даже грохот артиллерии не доносился до порта. Ну, если она сейчас вообще работает… Попутно становилось понятным, что же произошло с нашим кораблем. Десант был настолько неожиданным, что фрицы свои корабли толком предупредить не успели о том, что конечный пункт назначения перешел в другие руки. Может конечно и предупреждали, но вот у Майлица рация глючила, это я точно знаю. Сам слышал, как он вчера на радиста наезжал. Да уж… связь - великое дело. Чуть выпал из информационного пространства и все - приехали. "Пенелопу" видно сторожевой катер, или что там сейчас у наших есть, на подходе к порту встретил и слегка попугав загнал к дальним пирсам. Но с другой стороны плешивый капитан и его команда показали себя нормальными мужиками, не выдав своих пассажиров… Хотя может у них и не спрашивали?…

Тем временем нас довели до караулки, где после короткого, но бурного разговора с начкаром, нас, со слегка помятыми фейсамим, закинули в Газ-63 и повезли дальше.

Двое солдатиков с автоматами сидели рядышком и внимательно глядя за пленными, тоже пресекали все разговоры. Ну и хрен с вами - помолчим. Сидя на откидной лавке я сплевывал кровь из разбитой губы и пытался взглядом подбодрить Игоря.

Только вот было темно и моих гримас он не увидел. Зато увидел конвоир и пресек недозволенную мимику. Ну вот… опять в ухо… Словами что ли нельзя? "Газон" недолго попетляв по городу, остановился возле здоровенного здания, где нас и сгрузили, передав уже непосредственно в СМЕРШ. Но там был небольшой бардак, поэтому когда принявший нас дежурный сунулся в один из кабинетов, выбегающий оттуда лейтенант, поправляя закинутый на плечо автомат, раздраженно сказал:

–  Слушай Смирнов, сейчас не до этих предателей! Мы там гестаповскую точку накрыли, так что Требухина нет. Давай их пока в камеру - завтра разбираться будем!

Потом нас поводили еще немного, наконец то развязали руки и в конце концов, запихнули в здоровенное помещение, которое населяли уже человек тридцать. Дверь за спиной лязгнула и я, оглядев контингент, коротко матюгнулся. Понятно почему летеха, про предателей говорил. Тут наверное шла предварительная сортировка и поэтому немцев не было, хоть люди в немецкой форме и присутствовали. Но с явно рязанскими физиономиями. А так - кто в чем. И в черных полицейских шинелях и в гражданке и в вермахтовских мундирах. На некоторых были даже наши шинели. Я повернулся к Птицыну:

–  Ну что друг ситный, пошли искать место под солнцем. Нам тут до завтра всяко-разно кантоваться. А если не хотим торчать под дверью, то надо будет найти себе местечко где можем приземлиться.

Игорь кивнул и мы двинули в глубь помещения, туда где стояли нары и светила тусклая лампочка. Нар на всех не хватало, поэтому кто-то сидел на полу, подстелив шинель, кто-то на полу же и спал. Но я видел, что из дальнего угла какой-то хмырь, в гражданском пиджаке, но в форменных полицейских галифе поднялся, освобождая место и двинул к большому баку с водой, стоящему возле входа. Вот туда мы с Игорьком и прицелились. Осторожно переступая через ноги, подошли к намеченной цели. Но только прицелились упасть, как сидевший справа мужик, в натянутой на уши пилотке хрипло сказал:

–  Э, куды прешь! Место занято!

Не обращая на него внимание, уселись, а потом я наклонившись к нему цыкнул зубом и спросил:

–  Тобой что ли?

Тот отведя глаза глухо пробормотал:

–  Не… сейчас хозяин подойдет…

–  А ты что, бобиком при нем состоишь, псом сторожевым?

Но сосед решил не связываться, поэтому молча подняв воротник отвернулся и откинувшись на деревянный брус, сделал вид что задремал. А через пару минут вернулся ходивший на водопой. Остановившись перед нами, он какое-то время молча стоял покачиваясь с пятки на носок а потом наконец подал голос:

–  Что за херня? Это мое место…

Я, как будто только сейчас его заметив, ощерившись, глянул на подошедшего снизу вверх и лениво протянул:

–  А теперь мое - и видя, что тот не успокаивается, жестко добавил - мордальник завали, блюздятина - кадык вырву!

Угу… Претендент спекся. Растерянно оглядевшись, он, что-то бурча отвалил в сторону. Остальные на этот инцидент не обратили никакого внимания, поэтому я расслабился и уселся обняв коленки, попутно разглядывая соседей по камере. Но меня отвлек Птицын, который наклонившись к уху шепнул:

–  Слушай, ну ты прям, как со мной в одном в концлагере сидел. Во всяком случае поведение очень похоже…

–  Не сидел, но наслышан…

В этот момент, в углу кто-то матерно вскрикнул и там возникла короткая потасовка.

Хе! Это наш носитель галифе наступил на кого-то из сидящих и сразу заполучил по сусалам. Нервные тут все какие-то. Хотя с другой стороны, судя по речевым оборотам, уголовников в камере хватало. Этот сброд, находясь на оккупированной территории, одной частью, за свои художества при новом режиме попал в лагеря, зато другая часть вовремя сориентировалась, "перековалась" и двинула в полицаи.