–  Прости, лапа, но я учусь бросаться светом, - пробормотал молодой человек, оставляя без внимания резкость голоса девушки.

–  Как-как?
– Аврора даже прижмурилась, услыхав такие сказки.

–  Я не только вижу свет, тот, который не видят другие. Я могу им бросаться, - попробовал объяснить Корт.
– Я и сам толком не понимаю, что это такое. И, к сожалению, никто мне рассказать про это не может. Но одно я понял: этот свет может быть полезен в бою, - и Шип опять махнул рукой в сторону ведра, но на этот раз мах был больше похож на удар - ведро опрокинулось с полена, и вода хлынула на землю.

–  Ни-че-го себе!
– выдохнула Аврора, прыгая в сторону, чтоб спасти от намокания свои замшевые сапожки.

–  Сперва я свалил пустое ведро, - весьма довольным тоном заметил Корт, поднимаясь с ковра.
– Теперь мне поддалось полное. Кто знает, может завтра я буду способен опрокинуть лошадь с всадником?

–  А послезавтра - целую армию?!
– восторженно пискнула императрица, захлопав в ладоши.

–  Армию?
– Корт даже на месте подпрыгнул, а брови его изумленно метнулись вверх.
– О таком я не думал…

–  Как ты это делаешь? Со светом? Покажи!
– Аврора подергала Корта за воротник куртки.

–  Ты этого не увидишь, лапа, - отозвался молодой человек и крепче сжал императрицу в своих объятиях.
– Никто не видит. Только я. Наверное…

Они захватили с собой плащи из теплой овчины, пару ячменных лепешек, фляжку со сладким вином, которое имело замечательное свойство согревать в холодную пору, и незаметно ускользнули от всех тех, кто считал своим долгом быть рядом с ними, чтоб посидеть вдвоем на склоне Оленьего холма и посмотреть на луну и звезды. Как самая обыкновенная влюбленная пара.

Корт постелил на землю плащ, сложенный вдвое, сел сам, а Аврору принял на колени. Сверху - на плечи - набросил второй плащ, ведь ноябрьские вечера и ночи были по-зимнему холодны.

Так они и сидели, согревая друг друга, любовались звездным небом и мерцающими огнями огромного лагеря. Снизу, из стана, несся ворох всевозможных звуков: ржали лошади, лаяли собаки, перекрикивались дозорные, кто-то бранился, кто-то смеялся. Но это все не мешало. Наоборот, было необычайно приятно сидеть, почти не двигаясь, вдали от суеты и ощущать себя частью древнего холма и бездонного ночного неба…

–  Не можешь показать, так расскажи, - шепнула девушка и вновь потянула воротник Корта.

–  Не могу я рассказывать про то, в чем сам не разбираюсь, - ответил Шип.

–  За-ну-да, - улыбаясь, выдохнула по слогам Аврора и высунула нос из-под плаща, затихла, замерла, пораженная тем, какими большими, яркими и разноцветными стали звезды.

–  В кого ты веришь, Корт? В каких Богов?
– спросила вдруг девушка.

–  В одного.

–  Одного? Разве Бог может быть один? Разве может один всем повелевать: и жизнью, и смертью, и дождями, и ветрами?

Корт пожал плечами:

–  Один очень сильный Бог все может.

Аврора на минуту задумалась, потом пробормотала:

–  Наверно, ты прав. Даже один человек многое может сделать, а Бог - и подавно… А как зовут твоего Бога?

–  Отец Разума.

–  У нас такого Бога нет, - вздохнула девушка.
– Есть Бог жизни и неба, Бог земли, Бог грома, Бог смерти, Бог воды…

–  Кто из них главный?

–  Мой отец почитал Громового Бога, потому что он - покровитель воинов. А я чаще всего молюсь Небесному Богу жизни. Я ведь женщина. Во мне когда-нибудь появиться новая жизнь, твой ребенок…

Корт еще крепче обнял ее:

–  Ты замечательная. Замечательная лапа. Это чудо, что я тебя встретил. Самое большое чудо, какое только могло случиться. За него я буду вечно благодарить своего Бога, - и поцеловал девушку в щеку, потом - в губы.

Аврора ответила на поцелуй, обвила его шею руками, прижалась к парню крепко-крепко, желая целовать еще и еще. Они в миг забыли обо всем, им стало жарко. Так жарко, будто рядом с десяток костров разожгли.

–  Тса!
– громко фыркнули рядом, и девушка даже взвизгнула от испуга, а Корт громко выдохнул "о!"

На них из тьмы смотрели горящие глаза хулигана Или.

–  Лютотьма! Ты что это вытворяешь? Зачем пугаешь?!
– зашипела на зверя Аврора и тут же, до трех не считая, вырвала из мерзлой земли большой пук травы и с особым чувством швырнула его в кошака.

Или прижал голову к лапам и что-то обиженно заворчал.

В какое другое время девушка была бы рада увидать мохнатую и полосатую морду, которую давненько не встречала, но уж точно - не сейчас.

–  Не сердись на него, - шепнул Авроре Корт, возвращая любимую в свои объятия.
– Он вовремя. Мы увлеклись. А этого пока нельзя. Ты в трауре. Мы пока не супруги.