Майя отцепила от широкого пояса фляжку, протянула Корту:

–  Хлебни водички.

–  Водички?
– переспросил молодой человек, искоса глянув на девушку.

–  Да, водички!
– резко ответила рыжая, потом добавила, чуть спокойнее.
– Ты бледнее снега. Что это? Болеешь?

Корт с наслаждением напился. Вода была прохладной и вкусной и сияла теплым золотым светом. Этот свет - Шип почувствовал - разлился в его теле свежими силами. Полегчало, и в голове прояснилось.

–  Родниковая?

–  Конечно, - пожала плечами Майя, присаживаясь рядом с молодым человеком на мох возле камня.
– Из того родника, что в нашей священной роще…

Пока Корт наслаждался водою, девушка прошлась по полю боя и осмотрела пафарийцев - всех тех, кого свалил Шип.

–  Ты их убил, - прошептала она.
– Все мертвы. Но как? Ни ран, ни крови. Неужели только из-за того, что ты на них руками махал?

–  Это я в них светом кидался.

–  Это как?

Теперь молодой человек хмыкнул:

–  Это так, как получалось.

Майя нахмурилась и надула губы:

–  Не хочешь говорить, ну и не надо. Упрашивать не стану.

Побурчав, подошла, села рядом у камня, с наслаждением вытянула ноги на мягком мху.

Корт вернул ей фляжку.

–  Так ты ответь: болеешь?
– вновь начала расспросы Майя.

Шип отрицательно мотнул головой.

–  Чего тогда падаешь в самый ответственный момент?

Корт пожал плечами, а через минуту сам спросил:

–  А ты здесь откуда?

Майя сунула руку за пазуху своей теплой стеганой куртки, достала кулек с сушеными сливами, кинула пару ягод себе в рот, предложила лакомство Корту. Молодой человек не отказался.

–  Я тут давно, - жуя, начала рассказывать девушка.
– Надоело мне в Лидином гнезде сидеть. Потянуло к родным местам… Твой поселок ведь тоже где-то здесь был?

–  Был.

–  Да, - вздохнула Майя.
– Я и матушкину могилу нашла. На Кривой тропе. Помнишь? Ты ее под ивой похоронил. Ива сейчас такая огромная, раскидистая. А на том месте, где мама моя лежит, кусты шиповника выросли. Жаль, я не видела, как он цветет. Осень все-таки…

–  Осень, - эхом отозвался Корт.

–  Да, - опять вздохнула девушка.
– А березы в нашей священной роще такие высокие, такие могучие стали. И красивые. Загляденье просто. Я повязала на их ветви алые ленточки. Много-много. Это ведь принесет мне счастье. Так?

–  Так, - кивнул молодой человек.

–  Я себе тут недалече шалаш на вязе соорудила, - продолжала рассказывать Майя.
– Знаешь, так хорошо в родном лесу. В кое-то время за последние месяцы я спокойно сплю. На дереве, - она хохотнула, но как-то грустно.
– А ведь до этого - перина, кровать необъятная были. Вот скажи - чего ж человеку для счастья надо?

–  Покой в душе, - ответил молодой человек.

–  Правда?
– задумалась рыжая.
– Наверно, ты прав… Да вишь, недолго тут спокойно было. Откуда эти черные взялись? И вы тут доспехами на всю пущу разгремелись. Я ваши отряды еще вчера заметила. Решила последить пока. За тобой, за белой мышью твоей.

–  Опять?
– улыбнулся Корт.

–  А куда от привычки денешься?
– усмехнулась Майя и забросила в рот еще пару слив.
– Я видела Донна среди ваших рыцарей. Как он там?
– спрашивая, постаралась, чтоб голос был безразличным, ленивым, но получилось плохо - в нем дрогнули-таки ноты беспокойства.

–  Не хочешь сама у него узнать?

–  Разве я могу? Я ведь - беглая преступница. Мало ли - головы лишусь прямо в родной пуще, - хмыкнула девушка, смахивая прочь зацепившийся за коленку сухой, почерневший листик.

–  Не думаю, что Аврора станет тебя карать. Что ж получиться - она зазря тебя спасала?

–  А. Ты все знаешь.

–  Надеюсь, после этого вы с ней подруги? И не станете собачиться, как в старые добрые времена? Ну что? Идешь со мной?
– Корт поднялся, отряхнул штаны и куртку, поправил пояс.
– К Авроре, к Донну? Он, по правде говоря, в последнее время мрачнее тучи. Часто сидит у костра один, допоздна, и все в небо звездное пялится. Верный признак тоски по одной рыжей даме.

–  Уговорил!
– Майя даже подпрыгнула.
– Только лицо я на всякий случай спрячу, - и натянула на голову свой капюшон, связанный из толстых, бурых ниток: он закрыл рыжую шевелюру девушки и верхнюю половину ее румяного лица, а нижнюю половину девушка заслонила широким шарфом - до самого носа.
– Теперь - пошли!

Аврора нетерпеливо ходила туда-сюда по поляне, на которой ее оставил Корт, и сшибала палкой заснеженные метелки с длинных и высохших стеблей, торчавших там и сям. Гвардейцы стояли рядом, держа за поводья своих коней, и ждали распоряжений своей госпожи.