Касси стояла неподвижно, прислонившись к дверному косяку.

–  Конечно, ему надо будет пару дней полежать, да и лекарства ты не зря привезла, но факт остается фактом. Он действительно Летатель.

–  А я?
– спросила Касси.

–  Скорее всего, ты тоже. Только что-то не хочется мне проверять это ещё раз с помощью Алмазной Чешуи, - завершила Серафима.

–  Знаешь, Касси, я такие сны видел удивительные, когда они в меня попали, - рассказывал потом Атис.
– Гроза, огромное небо, очень высоко, с одной стороны надвигается ночь, с другой - осколки заката, он такой красный, не передать! Красный, светящийся. И ветер…

–  А что еще видел?

–  Словно это я - и не я. Я знаю, что это - я, только вижу себя со стороны, издали.

–  И что?

–  Касси, нас убили в этом сне. Тебя и меня.

–  Да ну!…

–  Ей Богу! Я никогда и нигде не видел таких больших летающих машин. Нет, понятно, ламы левитируют, но они же настолько высоко не могут, и сами машины маленькие. А там не ламы. Там механика, причем какая-то она злая, эта механика, понимаешь? В нас стреляли, и мы не смогли от них уйти. А у этих… они…

–  Не рассказывай мне про это, - попросила Касси.

–  Почему?

–  Я видела этот сон. И я не хочу это слышать.

–  Сима, ты поживешь с нами?
– спросила пару дней Касси. Атис к тому моменту уже полностью оправился, и присутствие Серафимы сделалось необязательным.

–  Я сама хотела тебя попросить об этом, - улыбнулась Серафима.
– К тому же, вам понадобится человек, который может ездить в город, и кормить ламу и кота.

Серафима явно напрашивалась. Через день Касси и Атис обратили внимание, что в ее поведении что-то неуловимо изменилось, и Касси с удивлением поняла: Серафима, хамоватая травница, по отношению к ним двоим стала почтительной. Нет, она не потеряла ни капли достоинства, могла ввернуть и резкое словечко, но изменение это было видно невооруженным глазом.

–  Сима, скажи мне, что это всё значит?
– спросил как-то за ужином Атис.
– Почему ты так ведешь себя? Первый день орала, а сейчас стала ласковая, и не ругаешься почти.

–  Прости, Атис, но Третий Род обязан так себя вести по отношению к Первому, - Серафима нахмурилась.
– И потом, иначе просто не может быть.

–  Ты в это веришь?
– недоуменно спросил Атис.

–  А почему нет?
– безмятежно спросила травница.
– Я не знаю, что происходит сейчас, и откуда взялись Цветы, но я знаю, как и что должно происходить с вами. То, что вы Летатели, неоспоримо. Второй Род доказал это. Я знаю, как можно помочь вам, потому что Третий Род не был уничтожен, как Первый и Второй.

–  Почему?
– удивилась Касси.

–  Потому что должен кто-то лечить то, что не может вылечить простой врач, - ответила Серафима.
– Мы оказались нужны.

–  Нужны - кому?
– Атис подался вперед.

–  Всем, - травница пожала плечами.
– Все хотят жить.

Атис вертел в руках маленькую серебряную вилку, неподвижно глядя на снег за окном. Смутное отражение смотрело куда-то в бесконечность за его спиной, черты лица словно размылись, в человеке по ту сторону стекла Атис узнавал и не узнавал себя.

Летатели.

Первый Род.

Он вздохнул, положил вилку обратно. Провел рукой столу, и вдруг замер.

–  Ой. Сима, прости, ты не посмотришь, что… - он не договорил, осекся. Повернул руку и уставился, пораженный, на ладонь.

Из центра которой выступало что-то, напоминающее кошачий коготь.

–  Всё в порядке, - сказала травница.
– Всё так и должно быть.

…Запах травы и, странное дело, терпкий запах тины, зелень, пыльная тропинка и солнечный свет. Далекая лента воды разрезала голубоватое пространство степи надвое, горизонт тонул в охре, сливались воедино земля и небо. Цветок шел низко, задевая лепестками верхушки трав, и Атис развлекался тем, что на лету старался сорвать травинку. В тот момент он превосходно сознавал, что этого полета в его жизни никогда не было, что сейчас - глубокая зима, что скоро им придется гнать свои цветы над бесконечной снежной степью, и он никогда в жизни не поднимет цветка в небо летом - тот полет, что ему предстоит, будет совсем не таким. Но, проснувшись утром, он с бесконечным удивлением обнаружил на ладони длинный тонкий порез. Он помнил, как во сне порезал руку. Острой травинкой.

За окном сияла зима…

Они менялись.

–  У меня отрастают волосы, - сказала как-то за завтраком Касси.

–  Они у всех отрастают, - заметил Атис.

–  Не с такой же дикой скоростью!
– Касси тряхнула волосами, и Атис понял, что она права. Вчера волосы были до плеч, а сегодня опустились гораздо ниже.
– Я так не привыкла… или уже привыкла… сама не пойму.

–  М-да, - задумчиво протянул Атис.
– Твоя правда. Ты знаешь, это даже красиво. Серафима же носит длинные волосы.