— Рад Вас приветствовать, уважаемая! — услышав его голос, я поспешил на второй этаж. Федька распинался перед какой-то средневековой дамой, наряженной в пышное светлое платье. Дама явно выглядела как-то неестественно. Бессмысленный взгляд на слишком бледном лице говорил о психическом нездоровье. Тут она стала заваливаться на бок, и Федька сделал огромную оплошность, подхватив ее падающее тело. Я только услышал его почти волчий вой и совершил очередную глупость, к счастью, благополучно окончившуюся для нас обоих.

Видя, что Федька как бы вмерз в средневековую даму, я «сгруппировался» и, насколько только мог, быстро понесся на приятеля. Столкнувшись с ним, я обхватил его за «туловище» и с треском выдернул из этой западни. Самое интересное, что дама при этом, рассыпалась или растворилась в воздухе темного коридора. Хотя в точности рассмотреть это было проблематично, так как мы с Федькой уже вывалились по инерции из здания и зависли где-то в паре метров над землей.

— Жив?! — спросил я, увидев, что Федька слегка двигается.

— Жив! — шепотом ответил он. — Только сил ни на что нет.

— Давай, я тебя опять к Стоун Хеджу отбуксирую, и ты там подзарядишься, а то, мне тебя такого до дому не дотянуть будет, — с этими словами я сгреб Федьку в охапку и поволок обратно к каменной антенне. Хорошо, что до нее было недалеко — всего пара сотен километров. Сгрузив Федьку прямо в центр кольца, я облетел вокруг всего сооружения, присматриваясь и прислушиваясь на счет присутствия «наших» среди бродящих по полю туристов, но на этот раз никого не было видно. Вернувшись, я застал Федьку несколько повеселевшим.

— Слушай, вот сейчас я чувствую энергию очень четко! Это, как под теплым душем сидеть! — восхищался воспрянувший, но все еще слабый Федька.

— Ты мне зубы не заговаривай, а толком расскажи, что там у вас с этой дамой за лямур приключился?

— Если бы я знал! Иду по этому темному коридору, а впереди появляется такая, вся разнесчастная женщина. И вроде как ко мне обращается за помощью. Слов толком не разобрать, но что из «наших», сразу понятно стало. Ну, я, конечно, копытом землю бить. Чего, мол, угодно прекрасной даме? А она как будто недоделанная — сказать толком ничего не может, и смотрит куда-то сквозь меня. Тут ей что-то совсем поплохело и она так, на бочёк, на бочёк — заваливаться стала. А я, как кавалер хренов, хвать ее, за что под руку попало. И все! До сих пор дрожь берет. Я, как в ледник какой-то вморозился. И такая тоска — безысходная! Там то ли издевались над ней, то ли она самоубийством жизнь покончила. Но все это, как след от души. Душа или дальше ушла, или, с течением времени, деградировала. Но отчетливых мыслей я не услышал — только эмоции. И лучше бы мне этих эмоций не чувствовать!

— Да, наверно, о таких вот ловушках «туристки» нас и предупреждали. А эту сущность мы, по всей видимости, освободили или разрушили. Во всяком случае, мне так показалось.

— Но проверять ты меня это не заставишь!

— А ведь это, наверно и было настоящее замковое привидение. Если так, то примерно понятно, что иногда пугает честных английских граждан в их старинных домах!

— Да, это или застрявшие в материи души, или часть их, оставшаяся на месте сильных негативных переживаний в момент смерти.

— Ладно, хватит разлеживаться, мне тебя еще обратно тащить! — сказал я, подходя к Федьке и беря его за руку. — "Полетели!"

Прибыли мы домой довольно благополучно и, «очнувшись», обнаружили, что пропутешествовали только три с половиной часа, но нам было больше не до этого. Сориентировавшись на местности, я позвонил Славе с Ташей и пригласил их для обсуждения ситуации…

— дальнейшее привлечение экстрасенсов и властных структур без утечки информации невозможно…

— вероятности до сих пор не устоялись — слишком серьезное изменение линий судеб. Опасность коллапса не устранена…

— нужно переходить к решительным действиям…

— у нас нет полномочий…

— но потом будет поздно — мы можем потерять цивилизацию…

— что вы намерены предпринять?..

(из обмена мыслями где-то в астрале)

Понедельник, как известно, день тяжелый, что Степан очень четко ощущал сейчас на своей голове. Заткнув истошный звон будильника, он долго сидел на краю кровати, не открывая глаз. В висках маленькими молоточками стучалась головная боль. Во рту стоял знакомый сушняк.

"Господи, какой же мы дряни вчера с Севкой набрались!" — протащившись в ванную, он включил воду и посмотрел в зеркало. На него мутным взглядом смотрело оплывшее и заросшее щетиной лицо. Сил и желания чистить зубы не было. Хватит и того, что нужно побриться, а то до смены с такой рожей не допустят. Он достал старую электробритву и приступил к опостылевшей процедуре. Выйдя в коридор, он услышал грохот кастрюль на кухне.