И лишь Забава — да и то уже ночью, в постели — сумела совлечь с него эту муку.

Когда они покинули дом Клюя Колотки, на улицах уже начали зажигать фонари.

Курьер отправился к Порею Ерге с донесением о потерянном времени — эта информация никакой особенной защиты от лазутчика не требовала. К тому же она могла быть и дезинформацией.

Свет молча поглядывал в окно кареты и жалел, что он не фонарщик.

Вот уж работа так работа! Газ зажигается безо всяких заклинаний. И не требует от фонарщика постановки магической защиты… К счастью, путь до дома Нарышек был достаточно коротким, и потому напряженная атмосфера в карете не успела натянуться до предела.

Едва вошли в дом, откуда-то появилась княжна Снежана. Наверное, специально подкарауливала гостей у окна. Поцеловала Сувора, сообщила, что младшие сестры уехали перед обедом и теперь, наверное, уже укладываются спать в пансионатские кровати. А потом обратила свое внимание на столичного чародея:

— Как, сударь, успехи?

— Лучше некуда, — сказал Свет, изо всех сил стараясь, чтобы настроение не проникло в голос.

Ему свое старание показалось достаточным, но Снежана тут же заявила:

— То-то вы злой, как собака цепная!..

О Сварожичи! — взмолился мысленно Свет. Ну что этой кикиморе нужно? От безделья, что ли, мается целый день, яд змеиный копит…

Но вслух лишь произнес:

— Оставьте меня, сударыня, в покое! Пожалуйста!..

Голос, правда, чуть дрогнул, и кикимора, по-видимому, уже хотела вцепиться в эту дрожь, но тут за гостя вступился Сувор, накинул на своевольную сестрицу стальной недоуздок. А потом и мамочка явилась сынку на подмогу.

Благодаря их совместным усилиям Свет остался галантным столичным волшебником, а норовистая кобылка по кличке Снежана была схвачена, скручена и не мешкая сослана в свое стойло. Опосля чего кобылкина мамочка спросила:

— Желаете вечерять, судари?

Судари, оказывается, желали. Да так, что Свет даже злобу свою позабыл.

Поднялись наверх, привели себя в порядок, переоделись, отдали слугам в чистку платье, спустились в трапезную.

Стол был уже накрыт. Во главе его восседала хозяйка дома. Этакий капитан на мостике семейного корабля… Хозяина в пределах видимости не наблюдалось.

— Надеюсь, судари волшебники простят моего супруга и княгиню Купаву. Супруг занят делами и не может составить нам компанию, а невестка отправилась навестить родителей.

Вестимо, судари волшебники князя Белояра Нарышку и княгиню Купаву простили. Во всяком случае, Свет даже обрадовался их отсутствию, потому как поддерживать хотя бы видимость застольной беседы не был расположен категорически. Похоже, хозяйка хорошо понимала состояние гостей, и ужин начался в молчании.

Но через пять минут в трапезной появилась кикимора.

— Мама, мне бы тоже хотелось разделить ужин с волшебниками.

Было видно, что маме-то подобного разделения вовсе бы не хотелось, но отказать девице — значило организовать при гостях еще один семейный скандальчик. Поэтому мать лишь кивнула дочери, бросив однако в ее сторону испепеляющий взгляд.

Дочь сделала вид, будто оного испепеления не заметила. Дождалась, покуда слуги отодвинут стул, села.

На ней было вчерашнее, открытое сверху платье, и Свет тут же поймал себя на том, что ему снова хочется начать вчерашнюю игру. Якобы, оголенные девичьи рамена неудержимо притягивают его взор…

К счастью, княжна уселась напротив матери, и, чтобы посмотреть на нее, надо было повернуть голову. А повернуть голову — не поднять глаза, такое движение вполне можно проконтролировать и вовремя остановиться.

— Краса моя, с какой это стати вы разоделись, аки на бал? — сказала княгиня. В голосе ее прозвучало явное неудовольствие.

Опосля подобного вопроса физиономии всех вечеряющих немедленно обратились в сторону «красы моей», и Свет тоже воспользовался представившейся возможностью посмотреть на оголенные рамена кикиморы.

Рамена выглядели отменно.

— А с такой! — Девица передернула предметами чародеева интереса. — Мне это платье больше нравится… И гостям, думаю тоже… Правда, чародей?

Чародей почел за благо отмолчаться.

— Молчание волшебника — тоже знак согласия, — заметила кикимора. — Брат, когда похороны Клюя?

— Завтра в полдень, — сказал Сувор. — На Смоленском погосте.

Кстати о похоронах, подумал Свет. Надо будет обязательно поприсутствовать. И не только для того, чтобы проводить убитого в последний путь.