— А что у вас с ней бывало? — вдруг прервал молчание Володька, остро взглянул на Пшенникова, и Пшенников, плотно сжав губы, опустил голову и, как мне показалось, покраснел гуще прежнего.

Мы с Володькой переглянулись. Я отметила про себя, что нужно будет у него узнать, по каким же, интересно, признакам он узнает мужиков, изменяющих своим женам с чужими женщинами.

— Да, — признался Григорий Иванович, — мы с Изольдой Августовной давно уже… как бы это… близки… Но понимаете, Татьяна Александровна, — обращаясь почему-то ко мне, словно я была обязана понимать таких, как он, — у меня с супругой сложные отношения, и, в общем, мы с ней уже давно чужие люди…

Я нахмурилась: что-то подобное мне уже приходилось слышать и вроде совсем недавно… Повернулась к Володьке, а этот мерзавец устремил взгляд в потолок и что-то внимательно там разглядывал. Решив отложить свою разборку с ним на очень сладкое, я великодушно произнесла:

— Это, можно сказать, ваше личное дело и никого, кроме вас, интересовать не может, если, конечно, не мешает людям жить. Меня интересует другое: объясните, наконец, просто и понятно, какова была ваша цель, когда вы пришли ко мне. Тогда вы говорили намеками, но теперь я хотела бы услышать все как есть.

— Намеками? — удивился Пшенников и проделал это так естественно, что я ему даже поверила. Или почти.

— Мне казалось, что я высказался достаточно определенно и ясно. Но если вы, Татьяна Александровна, настаиваете, то я готов повторить, это мне не трудно. Дело было вот в чем: я встретился с Изольдой Августовной, как раз после вашей вечерней встречи с ней.

— Секундочку, — остановила я Григория Ивановича, — мы… расстались с Изольдой Августовной достаточно поздно…

Пшенников снова покраснел, и я удивилась: взрослый же человек, ну как ему это не надоедает?!

— Она приехала в «Эдельвейс», надеясь найти там своего мужа.

— А нашла вас, — не удержавшись, закончил за него Володька и словно поперхнулся, напоровшись на мой взгляд.

— Ну да, — пожал плечами Григорий Иванович, — Семена не было, и мы с ней попили чайку и поговорили. Она мне рассказала о своих подозрениях относительно вас. Дело в том, что ей по здравому размышлению показалось, что ваша встреча с Семеном все-таки была неслучайной, вы, как бы это сказать, получали задание и отчитывались о проделанной работе. Изольда волновалась: ведь выходило, что вы уже давно следите за ней…

— Не факт, — заметила я.

— После разговора с ней я и решил съездить к вам и купить вас. У меня это, увы, не получилось.

— Вам посоветовала это сделать Изольда Августовна? — спросила я.

— Ну что вы! — воскликнул Пшенников. — Когда в тот же день я рассказал ей об этом, мы с ней даже немного поругались… Вот, собственно, и все…

— А ваша поездка в Париж? — спросил Володька, не простивший мне замечания по поводу его информаторов. — Вы ездили туда или нет? И почему так быстро вернулись?

Пшенников поджал губы и посмотрел на Володьку с таким выражением лица, словно хотел ему сказать: ну она-то ладно, а ты что, совсем ничего не понимаешь, что ли? А еще мужик называется…

— Вы поймите меня правильно, когда встречаешься с замужней женщиной, то постоянно душа как бы не на месте, не узнал ли муж, не встретили бы знакомые… Одним словом, я решил всем сказать, что улетаю на две недели, а сам планировал провести… какую-то часть этого времени с Изольдой… Вот, в общем, и все.

Я переварила услышанное, и пока оно возражений не вызвало. Потом посмотрела на Володьку, он на меня.

— Хорошо, господин Пшенников, — сказала я, — тогда следующий вопрос. Понимаете ли, в чем дело… Почти сразу после вашего ухода ко мне пришел еще один посетитель, и он тоже, как и вы, представился Григорием Ивановичем Пшенниковым. Более того, он оставил мне такую же визитную карточку, как и вы, и тоже сказал, что скоро уезжает.

Пшенников удивленно раскрыл глаза, потом принужденно улыбнулся:

— Вы шутите?

— Если бы, — ответила я, — какие уж тут шутки. Сначала два Пшенникова, потом убивают Поприна…

— Вы подозреваете меня?! — шепотом произнес Григорий Иванович, и это был такой жуткий шепот, что мне показалось, даже пепельница звякнула от него.

Я покачала головой:

— Разговор об этом не стоит. Я просто хочу узнать: вы были в курсе этого второго визита?

— Ни в коем случае… А это на самом деле случилось? И карточка была моя? Удивительно…

— В общем, обычное дело, — неизвестно зачем пробурчал Володька, и я даже немного разозлилась на него.

— И как же он выглядел? — спросил Пшенников.