Абигайль с ненавистью смотрела на него.

– Мне бы очень хотелось познакомиться с вашим будущим супругом. Кстати, я собираюсь. Если бедного парня станут терзать сомнения, я уверен, что смогу навсегда их заглушить. Полагаю, он будет рад узнать, что это я научил его жену радостям постельных утех, а не какой-нибудь невежественный олух. Но может, я знаю его? – Кэри притворно улыбнулся. – Гектор Миклби? Отличный выбор жертвы, Смит. Правда, я сомневаюсь, что неопытный юнец может определить разницу между ощипанной и неощипанной курицей.

– Вы отвратительны, – холодно сказала Абигайль. – Уверена, вы знаете, где выход, – прибавила она, покидая гостиную.

– Возьмите собаку! – крикнул Кэри ей вслед. – Я зайду за вами завтра в шесть. Наденьте что-нибудь красивое. Чулки у вас есть. А бальные туфли?

Абигайль остановилась в дверях.

– Что?

– Торжество по поводу отъезда мисс Роды, – напомнил Кэри. – Не забудьте, вы обещали Гектору первые два танца.

– Вам незачем меня сопровождать, – резко сказала Абигайль. – Я могу пойти с миссис Спурджен и Верой.

– У меня есть тайное подозрение, что миссис Спурджен будет слишком нездорова, чтобы там присутствовать. А вы едва ли можете пойти одна. Кроме того, всем покажется странным, если я вас не захвачу. Люди подумают, что мы что-то скрываем.

Абигайль с раздражением захлопнула дверь. Очевидно, этот невыносимый человек находил ее положение во всех отношениях забавным. Хотя ничего смешного в нем не было, и она знала, что Кэри прав. Теперь он единственный мужчина, за кого она могла выйти замуж. Боль в низу живота уже прошла, но свою девственность она навсегда потеряла. Вряд ли она сумеет загладить свой позор.

Теперь у нее два выхода. Или выйти замуж за Кэри, или умереть старой девой. Конечно, умереть старой девой она не хотела, но и представить счастливое будущее с Кэри тоже не могла. «Не беспокойся, Смит. Я женюсь на тебе», – небрежно сказал он. Какое уж тут счастье?

Большую часть следующего дня Абигайль примеряла все привезенные с собой наряды, сокрушаясь, что не взяла из Лондона то или другое платье. Ни одно ее не устраивало: то плохо сидит, то не идет ей. Когда она спустилась к чаю, Вера сочувственно улыбнулась:

– Не знаете, что надеть?

– Как вы догадались? – покраснела Абигайль.

– У вас на шее четыре разных ожерелья.

– Это безнадежно. Я не умею одеваться и всегда скверно выгляжу, что бы с собой ни делала.

– Могу я дать совет, мисс Смит?

– Миссис Нэш, я была бы вам очень признательна.

– Зовите меня Вера, пожалуйста. Хотя темно-красные цвета кричат «стареющая вдова», я уверена, что вы были бы совершенно очаровательны в гранатовом бархатном рединготе.

– Но у меня нет гранатового бархатного редингота.

– Жемчуга великолепны, но давайте не будем нарочитыми. То же самое с ярко-желтыми бриллиантами. Имейте в виду, это лишь маленький деревенский бал. Главное правило моды – не переусердствуй.

– Видимо, изумруды тоже не годятся, – расстроенно сказала Абигайль.

– Наоборот. Они небольшие, со вкусом оправленные и явно высочайшего качества.

– У меня есть под них серьги, – веселея, сообщила Абигайль.

– Хорошо. Может, у вас есть и зеленое платье? Ничего страшного, – успокоила Вера, заметив ее огорчение. – Я вам одолжу свое.

– Вы так добры. Но я не могу его взять. Что же наденете вы?

– Я вряд ли пойду. Миссис Спурджен выразила намерение остаться дома. Кроме того, у меня будет много работы по упаковке вещей, раз в понедельник мы решили возвращаться в Лондон. Я не могу поручить все это одной Эванс.

– Думаю, с моей стороны это было слишком поспешное решение, – смутилась Абигайль. – Конечно, миссис Спурджен незачем идти, если она не хочет.

– Честно говоря, это лучше для нее. Она меня беспокоит. Вы, должно быть, заметили, какой сонливой она стала, какой тихой и необщительной. Короче, совсем не похожей на себя.

– Если вы думаете, что она действительно больна…

– Она тоскует по дому, – сказала миссис Нэш. – Чем раньше мы вернемся в Лондон, тем лучше.

– Да, – согласилась Абигайль.

– Позвольте мне сначала отнести мадам ее чай, а затем я помогу вам одеться. У меня есть одна идеи насчет вашей прически.

Без десяти шесть Вера отступила назад, чтобы полюбоваться своей работой. Абигайль тоже была довольна. Зеленое платье делало ее волосы больше золотистыми, чем рыжими, Вера уложила их в греческом стиле, вплетя тонкие зеленые ленты в завитые локоны.