— Получали, — ответил Олег и так объяснил ей причину своего молчания: — Бабушка их сразу прятала куда-то. Наверное сжигала потом. Сначала я не придавал этому значения, как-то по молодости лет не думалось о серьёзных вещах. Ведь я мечтал и в детстве и в юношестве (тут он усмехнулся) появиться перед тобой независимым, самостоятельным человеком. Тогда я ещё часто вспоминал отца, гордился им, и мне была чужда мысль брать на себя покровительство Андрея Гавриловича Ржевского. Когда был в армии, бабушка умерла. Я хотел написать тебе, но адреса у меня не оказалось. Я узнал его после, случайно, через одного военного, но у меня опять начались неудачи, и я предпочёл молчать. Когда поступил в институт, дал себе слово, что пока не закончу его, не заявлю вам о себе. Мне всё казалось… В общем, мои сёстры и брат… неизвестно, как бы ко мне отнеслись.

— Какой же ты! — воскликнула Надежда Александровна сквозь слёзы. — Только и помнил об Андрее Гавриловиче. О сёстрах. О брате. А обо мне забыл? Все эти годы ты не выходил у меня из головы. Чего я только не передумала! Жив ли ты? Здоров ли? Где ты? Слава Богу, на прошлой неделе зашли ко мне Пётр Савельевич с женой.

— Какой Пётр Савельевич?

— Что, Горбатовского забыл?

— Ах вот оно что! — изумлённо воскликнул Олег и улыбнулся. — Я ему многим обязан.

— Если бы не он, я бы ничего так и не знала. О твоём подвиге, оказывается, было напечатано в «Красной звезде», а мы, как умер Андрей Гаврилович, перестали её выписывать. Это что у вас? — спросила она, глядя на тенистые аллеи, огороженные штакетником.

— Это парк, — ответил Олег. — А тут неподалёку река. Пойдём?

Они прошли к реке и ещё долго гуляли по окрестностям села и все говорили и не могли наговориться.

Надежда Александровна погостила неделю и поехала домой. Олег и Михаил проводили её до Иркутска и посадили на поезд. Она взяла с сына слово, что каждую неделю он будет писать ей письма и в следующие каникулы приедет в Москву.

В личной жизни Инны Борзенко произошли важные события. Началось с того, что она сменила место работы. Из ИРГИРЕДМЕТА перешла в научно-исследовательский сектор политехнического института. Из каких соображений она сделала это, никто толком не знал. Добровольский, встречаясь теперь с ней довольно часто, подумал, что она сделала это просто так, от скуки — потянуло туда, где больше мужчин. В одной из бесед он намекнул ей об этом. Она категорически отвергла его «домыслы» и сказала, что перешла сюда из соображений чисто научных, что лаборатория, в которой она теперь числится научным сотрудником, работает как раз по той теме, которая ей больше всего по душе. И всё-таки Юрий Петрович склонялся в пользу своего предположения. Позднее узнал, что причиной перехода было ни то, ни другое.

Истинную причину она скрыла от всех, но как ни хитрила, первым о ней догадался именно тот, от кого эта причина маскировалась особенно тщательно. Иначе и быть не могло. Любви, как пороху, в огне не скрыться, говорит пословица.

Близкие ей люди могли не понять её и по другой причине. Прежде у ней были кавалеры, как правило, солидные и состоятельные, обязательно старше её. На сей же раз, когда дело завернулось нешуточное, пришла любовь, человек оказался необычный: моложе её на год и к тому же пока лишь студент, нуждающийся в поддержке.

Как тут быть? Поневоле будешь хитрить и обманывать. Обмануть удалось и родных, и подруг, — всех, кроме Осинцева. Позднее обо всём догадался и Добровольский.

Когда первый раз она встретила в институте Осинцева, на бледных щеках её вспыхнул румянец. Однако она при всех случаях жизни оставалась верной своим привычкам общаться с мужчинами запросто и смело подошла к Олегу. Поздоровались. Её внезапное появление здесь и взволнованный вид подействовали на него так, словно в лютый мороз засверкали молнии и пошёл дождь. Он спросил, как она оказалась здесь. Она сказала новость, объяснила мотивы. Он пожелал ей успехов и, так как очень спешил на лекцию, они тут же расстались.

Олег не поверил ей. Когда она объясняла мотивы, её выдали глаза.

В последующие дни Олег окончательно убедился, что сомнений на этот счёт быть не может. Какие могут быть сомнения, если она ежедневно подкарауливает его после лекций и каждый раз в новом наряде. Однажды она попросила его помочь переставить кое-что в лаборатории и хвалилась, что руководитель темы по обогащению алюминиевых руд хорошо к ней относится, что работа заметно продвигается вперёд, и намекнула, что здесь она обретёт, наконец, счастье, и что в этом она не сомневается, так как чувствует сердцем, которое её никогда не обманывает. Олег вспомнил о её интуиции и прозорливости, над которыми подсмеивался Добровольский, и вздохнул лишь в ответ. Олег предвидел грядущие события и уже готовился к тому, как бы поосторожней, без лишней нервотрёпки спустить все на тормозах, а она была уверена в успехе и не сомневалась, что рано или поздно сыграет с ним свадьбу.

По ночам ей грезились его скуластое лицо и по-детски обезоруживающая улыбка. Прежде, когда кто-нибудь за ней ухаживал, она задавала себе вопрос: хочет ли она от него ребёнка? Как правило, очень скоро убеждалась, что не хочет, иной раз к своему удивлению, если ухажёр был стоящий. Она не хотела ни от кого ребёнка. Даже от Вадима, с которым была близка. А тут вдруг, не задавая себе этого вопроса, поймала себя на том, что хочет сынишку.

Не сомневаясь в успехе задуманной операции, она доверилась больше своему сердцу, чем рассудку, хотя рассуждала довольно логично. У него есть всё, что нужно ей для души и плоти, а она может дать ему не только все для души и плоти, но и то, чего ему не хватает в жизни и что нужно для семьи. Она хорошо обеспечена, живёт с родителями, — на троих квартира из четырёх комнат в лучшем доме и лучшем районе города, — умеет вкусно готовить, накормит, оденет, приголубит — осчастливит. Перейдёт к ним жить и получится добропорядочная семья.

Так рассуждала она. Он же думал о том, как могло получиться, что дело зашло так далеко и есть ли в этом доля его вины. Вспомнил всё, что было с самого начала.

… Она пригласила его в театр. Это было в первый же день знакомства. Договорились и сходили в театр. После спектакля проводил её. Она пригласила его домой и познакомила с родителями. У неё была очень представительная седая мама и солидный папа. Затем Инна провела гостя в свою комнату, обставленную со вкусом и прибранную так чисто, что кругом ни пылинки — даже пол блестел, как лакированный и, казалось, только что был вымыт. Она включила магнитофон. Послушали песенки. Весёлое настроение не покидало её весь вечер. Принесла поднос с кофейником, чашками и вазами, полными всякого добра. Пили кофе вдвоём с печеньем, фруктами и какими-то вкусными конфетами с красивыми этикетками, которых Олег никогда в жизни не видывал. Было уже поздно, когда он собрался домой. Инна сунула ему в карман яблоко и номер домашнего телефона на клочке бумаги. Просила позвонить, как будет желание увидеться с ней. Олег пожаловался на недостаток свободного времени, объяснил ей, что учится и работает. Она согласилась, что это, конечно, не легко, но по воскресеньям советовала отдыхать. На этом они расстались.