Некий мудрец, посвятивший всю свою жизнь изучению сокровеннейших книг, достиг окончательного просветления. В это мгновение он вписал в свой трактат фразу «Ибо всё есть Дух, и нет ничего, кроме Духа» - и от избытка внутреннего света выбежал на улицу. А надо сказать, что за последние годы он на улицу почти не выходил, и что в комнате у него было довольно темно, а дело происходило в полдень на юге, так что как только он выбежал, яркое солнце ослепило его. Ничего не видя, он бросился по улице, и, конечно, на кого-то налетел, и его обозвали как-то грязно и по-местному матерно. И он, не привыкший слышать ничего, кроме святых слов о Глубочайшем, оглох. И вот он бросился дальше, ничего не видя и не слыша, и через какое-то время попал под лошадь.

И почувствовав твердость копыт, он понял, что это было не окончательное просветление.

Но еще долго потом, в самые радостные минуты жизни, он вспоминал это состояние, так похожее на блаженство: бежать по улице и быть слепым и глухим. И ему казалось, что если бы он добежал, жизнь его и его поколения изменилась бы к лучшему. Если бы не лошадь...

ПЕРВЫЙ СОН (С)

Однажды милиционер Карл Иванович Поппер, стоя утром на балконе в ожидании утренней гимнастики, заметил на другом балконе двух девиц вида отчаянно наглого. Зачесался у него даже правый бок (к стрельбе). Девицы громоздили на своем балконе какие-то плакаты и лозунги, вроде декораций.

Карл Иванович задумался. Кому могут предназначаться надписи на таком этаже? «Прилетай, пернатый друг»? Однако, было лето. Стоило разобраться. К.И. закрыл глаза от предвкушения и гаркнул:

— Девушки, добрый день! Чем это вы там занимаетесь?

На том балконе зашушукались.

— Прилетел, пернатый друг!

— А я говорила, надо было раньше!

— Не отвечай!

— Да пошел он!

— Он же мент, не связывайся!

— Мне теперь на них…

И одна, сложив ладошки рупором (а на самом деле балконы были довольно близко), закричала:

— Смерть ментам! Да здравствует Цой!

К.И. открыл глаза и присмотрелся. Девицам от роду, надо полагать, было не больше 15-ти. Не исключалось также 14, 12 и 10.

— Слышь, мент драный! – не успокаивалась девица. – Сегодня Витин день рожденья!

— Ты хоть Цоя знаешь? – заорала другая.

Поппер кивнул. Не очень он пока соображал. Напоминало ему все это надпись в своем туалете:

Глупость хлынула водопадом.

— С днем рождения, – вежливо сказал он.

— Он родился в десять утра! – сказала одна.

— Без пяти десять! – подхватила другая.

— А вас как зовут? – машинально спросил К.И.

— Алена! Света! – закричали они.

— Кто есть кто? Которая Алена?

— Беленькая!

— А я – черненькая!

— Вот и познакомились, – Карл Иванович, видно, уже совсем успокоился. – Как праздник будем отмечать?

— А вас как зовут?

— Ах, да. Карл Иванович.

— Мы, Карл Иванович, сейчас будем прыгать с балкона.

— Без пяти десять!

— Без пяти десять.

— Так, – сказал К.И., – ты и ты.

Обе кивнули, а Света еще заорала: «Да здравствует Цой!»

— Просто прыгать? На асфальт?

Опять обе закивали в восторге от самих себя, а Алена (беленькая) запела:

Пожелай мне удачи в бою,

Пожелай мне-э – удачи!

— Слушайте, девочки, – дослушав куплет и чувствуя себя бесконечно тупым, сказал Карл Иванович, – у меня предложение. Вы сейчас приходите ко мне, я тут один, жены нет, мы открываем бутылку шампанского, даем салют из пистолета и отмечаем день рожденья как положено. Принято?

— Дули, – сказала Алена, которая была постарше. – Мы решили прыгать! Нас теперь не остановишь.

Света молча показала фигу.

— А почему прыгать?

— Витя умер!

— Теперь жить подло!

«Жить и раньше было подло» (это Карл Иванович подумал). И еще он подумал: «Круты, девчонки. Он умер – мы с балкона». И еще он вспомнил: «Когда умер Высоцкий, я ж так с наряда и не отпросился на похороны. А уж смыться – этого у меня и в голове не было». Дальше молчать было неприлично. Он сказал:

— Что у вас на плакатах-то написано? Отсюда не видно.

— Цой, мы с тобой!

— Группа крови на рукаве!

— Мы с тобой одной крови! Витя жив!

— Девчонки, вы мне нравитесь, – наконец сказал Поппер то, что обдумывал. – Глупо просить вас брать меня с собой, я ж вашего Цоя не слушал. Мне что Цой, что три яйца на боку у коровы. Не обижайтесь. Но мне ваша мысль понравилась. Или нет, не мысль… А чувства ваши.

— Хотите с нами? – не поверила Алена.

— Сдурел, – как в гипнозе, подтвердила Света.