Они сами начали говорить о Г. Ловелас, и когда нкоторые молодые люди спросили ихъ, когда они его ожидаютъ въ городъ: въ ныншній же день, отвчали они. Разговоръ продолжался о его похвалахъ. Г. Гикманъ обыкновеннымъ образомъ вмшался въ оный, и говорилъ имъ, что онъ слышалъ о Г. Ловелас, какъ о достойномъ дворянин. Скажите, какъ о свтскомъ человк, который многими одаренъ качествами, отвчалъ ему одинъ изъ нихъ, и знайте государь мой,что ето значитъ описать его въ двухъ словахъ. Они подробне разбирали добрыя его свойства, о которыхъ разговаривали съ великимъ удовольствіемъ. Но не говорили ни слова о его нравахъ…

Г. Гикманъ, сказалъ имъ, что онъ иметъ честь быть въ весьма великомъ почтеніи отъ женьщинъ, и улыбаясь; дабы показать, что онъ не хуже посему иметъ объ немъ мнніе, прибавилъ еще, что онъ простираетъ, говорятъ, удачу въ своихъ любовныхъ длахъ столь далеко, сколько она можетъ продолжаться.

Очень хорошо Г. Гикманъ, сказала я сама себ слушая его. Сколько ты ни постояненъ и ни остороженъ, кажется мн, что рчи ихъ съ твоими довольно сходствуютъ. Но я опасалась сообщить ему свое разсужденіе, потому что давно стараясь открыть недостатокъ въ Катон моей матери. Подлинно я до сего самаго времени думаю, что онъ иметъ порядочные нравы, или весьма искусенъ прикрывать оныя.

Безъ сомннія, отвчалъ одинъ изъ двухъ, подтверждая свой отвтъ убдительнйшею клятвою. Ахъ! Кто бы не злалъ тогоже, будучи на его мст.

Я въ томъ согласенъ, похвасталъ Пуританъ {Секта строгихъ Кальвинистовъ.} моей матери, но увряютъ, что онъ иметъ неложныя обязательства съ одною прекраснйшею въ Англіи особою.

Да, иметъ, отвтствовалъ Г. Белтонъ. Чортъ возми сію прекрасную; (мерзкій грубіянъ!) она заставила его потерять тщетно все свое время; но ея фамилія должна бы быть… (Г. Гикманъ не хотлъ повторить мн проклинанія, которое было самое ужаснйшее.) И заплатить весьма дорого за свой поступокъ съ человкомъ такой породы и достоинствъ.

Можетъ статься, что его почитали очень втренымъ, сказалъ на то г. Гикманъ, и мн говорятъ объ нихъ, какъ о весьма добропорядочной фамиліи.

Добропорядочная! перервалъ одинъ; етово много сказано. Неужели чортъ похитилъ у него столько времени. Божусь, что я никогда не слыхалъ объ ней столь хорошаго отзыва съ того самаго времени, какъ вышелъ изъ училища. И притомъ ето ниская фамилія.

Вотъ какъ объ васъ говорятъ, любезная пріятельница. Ето суть друзья Г. Ловеласа. Я прошу тебя не оставить сего безъ замчанія.

Г. Гикманъ сказалъ мн чистосердечно, что сей отвтъ его пристыдилъ; я смотрла ему въ глаза съ такимъ видомъ, который онъ весьма чудно понимаетъ. онъ мн повторилъ еще о томъ, ка.ъ бы желалъ чрезъ сіе мн сдлать удовольствіе. Не помнишь ли ты, любезный другъ, отъ кого я слышала, по случаю одного человка определеннаго къ штатскому званію, который отъ бездлицы стыдился, когда находился въ весьма вольномъ обществ;,,что ето довольно худой знакъ, что онъ подаетъ причину думать, что хорошія его мысли происходятъ боле отъ случая воспитанія, нежели отъ его выбора и собственныхъ его правилъ?,, такъ говорила одна молодая особа. И не помнишьли ты также даннаго ею сему человку наставленія?,,Чтобъ не страшиться порока, почитать себ за славу во всякомъ обществ защищать сторону добродтели; что надобно избгать, или оставлять то, что причиняетъ,стыдъ; случай не похвальный, если онъ ему подверженъ. Она продолжала, что порокъ есть слабъ, и не преминетъ скрыться, когда увидитъ лично такого непріятеля, какъ добродтель, сопровождаемаго разумомъ, и чувствованіемъ собственной его непорочности.,,

Наконецъ Г. Гикманъ признается, что изъ всего того, о чемъ онъ увренъ въ Лондон неможно вывесть выгоднаго мннія о нравахъ Г. Ловеласа. Однако сіи его друзья говорили о нкоторой перемн, и о весьма хорошемъ намреніи принятомъ имъ недавно, которое они довольно одобряли, т. е. никогда не вызывать на поединокъ и никогда отъ него не отрекаться. Словомъ, они говорили объ немъ, какъ о весьма храбромъ и пріятнйшемъ въ свт человк, который со временемъ долженъ быть отличнымъ въ своей земл. Ибо нтъ ничего такого, къ чему бы онъ не былъ способенъ и проч.

Я опасаюсь, чтобъ сіи послднія слова не были истинны. Вотъ все то, любезный другъ, что Г. Гикманъ могъ вывдать; и сего довольно къ ршительности такой души, какъ твоя, если она еще не иметъ твердаго разположенія.

Однако надобно также сказать, что если какая женщина можетъ излчить его отъ заблужденія, то ето ты. Исторія послдняго твоего съ нимъ свиданія меня нсколько въ томъ утверждаетъ. Покрайнй мр я нахожу справедливость и разсудокъ во всхъ его съ тобою разговорахъ: и если ты должна быть нкогда его женою… Но оставимъ прочее, ибо при всемъ томъ, онъ никогда не можетъ быть достоинъ тебя.

Въ Четвертокъ посл обда.

Нечаянное посщеніе обратило въ другую сторону теченіе моихъ мыслей, и заставило меня оставить ту матерію, которую я намрена была продолжать. Ко мн пришолъ человкъ… Одинъ, для котораго я могла перемнить то намреніе, чтобъ никого къ себ не принимать; человкъ, котораго я почитала въ Лондон, какъ увряли два разпутные его друзья Г. Гикмана. Теперь, любезная пріятельница, я думаю, ненужно теб объявить, что ето твой пріятный весельчакъ. Полъ нашъ любитъ, говорятъ, внезапные случаи, и я хотла тебя заставить доле отгадывать, отъ кого я получила сіе посщеніе, но собственное мое рвеніе мн измнило; и поколику сіе открытіе не стоило теб никакого труда, то приступимъ прямо къ самому длу.