Мотовило. Сейчас мы к нему и пойдем.

–  Э, мужики!
– окликнул их Окрошка, догоняя.
– Мы куда сейчас?

–  К одному правильному менту. Только я сейчас позвоню ему, предупрежу, что к нему гости.

Едва Сидоров достал из кармана мобильник, он запиликал сам.

–  Ало. Это Николай Любимов, секретарь господина Самсонова, - раздался в трубке голос Николаши.

–  Добрый вечер, - поздоровался Сидоров.

–  Он не добрый.

–  Что случилось?

–  Андрей Валентинович просит вас, Алексей Алексеевич срочно к нему прийти. У нас несчастье. Владислав Андреевич скончался. Нам надо возвращаться в Таргань.

–  Как он?
– спросил Сидоров, имея в виду Самсонова.

–  Плох. Сердце…

8.

Андрей Валентинович выглядел даже хуже, чем ожидал Сидоров.

Землистый оттенок лица, который у него был сегодня утром, сменился синюшным. Губы стали сиреневыми.

–  От меня только что вышел нотариус.
– Голос у Самсонова был слабым, Сидоров едва разобрал слова старика.
– Минуту назад.

Сидоров кивнул. Когда он подходил к апартаментам Самсонова, ему навстречу попался хитроватый лысый коротышка в добротном кашемировом пальто. Коротышка внимательно оглядел Сидорова, улыбнулся и прошел мимо. Где-то я его видел, промелькнула в голове Сидорова мысль.

Теперь он вспомнил - лет шесть назад он видел этого человека в их офисе. Зачем он тогда приходил, этого Сидоров не помнил. Нет, скорей всего он этого и не знал. Катерина просто представила их друг другу, назвала: нотариус такой-то (Сидоров тут же забыл его фамилию) а зачем он здесь не сообщила. Впрочем, Сидорову это было и не нужно, его в ту пору больше волновали не дела фирмы, а более прозаичные вопросы, например - удастся ли ему сегодня отыграться в казино? Он и зашел-то тогда в офис денег взять. Теперь Сидоров догадался, что нотариус был одним из негласных посредников между Самсоновым и его дочерью…

–  Я давно знаком с ним. Он помогал мне здесь, в этом городе, - подтвердил Самсонов его догадку.
– Осуществлял юридическое сопровождение некоторых Катюшиных договоров…Пальман Матвей

Яковлевич. Он хороший юрист и нотариус, которому можно доверять. Я хочу, чтобы ты запомнил это имя.

–  Я запомнил.

–  Владиславик умер. Тебе сказал Николаша?

–  Да. Примите мои соболезнования, Андрей Валентинович.

Самсонов закрыл глаза. Он долго молчал.

–  Тяжело… Тяжело и пусто. Я пережил своих детей. Их нет. Я один.

И почему-то живу. Зачем? Зачем мне эта жизнь?

Сейчас Самсонов разговаривал сам с собой. Неожиданно он открыл глаза.

–  Матвей по моей просьбе составил мое завещание. Я подписал.

Интересуешься, что в нем?

Сидоров отрицательно покачал головой.

–  Я и не сомневался. Я сразу понял, что ты за человек. Тем не менее, хочу, чтобы ты знал.

–  Я вижу, что вы плохо себя чувствуете, Андрей Валентинович.

Может, в другой раз?

–  Сейчас. Утром мы вылетаем в Таргань. А здоровье у меня не ахти… Сейчас. Именно сейчас.

Сидоров пожал плечами.

–  У меня нет наследников, кроме государства и…тебя.

Сидоров хотел запротестовать, но увидел, что Самсонов слегка прикрыл веки и отрицательно мотнул головой, мол, не перебивай, промолчал.

–  Свое предприятие я завещал российскому правительству. Я рассказывал тебе об этом своем желании… Дом в Таргани со всем, что в нем находится, дом в Москве на Рублевке и виллу в Марбелье я распорядился продать и на эти деньги организовать клинику для лечения больных СПИДом… Деньги, которые хранятся на моем личном счете, я отдаю тебе. После моей смерти в установленный законом срок ты вступишь в права наследования. Их не так уж много, этих денег, около двух миллионов евро…

Старик замолчал, облизнул сухие губы, взглядом указал Сидорову на стакан с водой, стоящий на журнальном столике. Сидоров подал его

Самсонову. Сделав глоток и немного отдышавшись, Андрей Валентинович сказал:

–  Тебе паспорт надо поменять.

–  Уже делается. Я сегодня утром сфотографировался и отдал фотографии одному хорошему человеку. Он обещал сделать быстро.

–  Это хорошо… Дом, который вы построили с Катюшей, и который отобрал Пархом, тоже будет твоим. И деньги, которые он у Катюши украл, вернутся и перейдут к тебе. Но это уже не по завещанию. Мы с

Матвеем и этот вопрос обсудили… Что-то от Дениса ни одного звонка.

Позови Николашу.

Сидоров позвал секретаря.

–  Что Денис?

–  Не звонил.

–  А ты ему?

–  Как всегда, недоступен.

Николаша резковато дернул плечами. Он казался слегка смущенным, словно расстраивался от того, что не может выполнить задания шефа.

Но Андрей Валентинович, по-видимому, хорошо изучивший мимику и жесты своего секретаря за то время, что тот у него проработал, уловил в этом смущении нечто другое.