–  Ты что-то не договариваешь…

–  Да нет. Правда. Не могу дозвониться до Дениса Александровича.

–  Говори, Николаша. В моем теперешнем состоянии, знать о неприятности лучше, чем ее ожидать. Рассказывай, а то уволю.

–  Да нечего, собственно, рассказывать…

–  Я вижу, есть что.

–  Ничего еще не известно… По первому каналу ТВ передали, что на четырнадцатом километре трассы Домодедово-Москва произошло ЧП, взорван автомобиль марки БМВ. Предположительно - в машину выстрелили из гранатомета.

–  Что по времени?

–  Это произошло через двадцать две минуты после посадки самолета, на котором летел Денис Александрович.

–  Денис мертв…, - прошептал Андрей Валентинович.

–  Из БМВ извлечено два сильно обгоревших тела. Останки вывезены в

Москву, - продолжал Николаша.
– По номеру автомобиля идентифицирован его владелец, точнее тот, кто ею в настоящий момент пользуется… пользовался. БМВ причислена к гаражу администрации президента России…

–  Денис мертв, - повторил Самсонов.

–  Ничего еще…, - начал Николаша.

–  Брось, - резко, насколько это ему позволяло самочувствие, перебил его Самсонов, слабо шевельнув рукой.
– Я уверен, что один из обгоревших трупов - наш Денис Александрович. Если бы он был жив, обязательно вышел бы на связь. Не позвонил бы сам, так ты бы до него дозвонился.

–  И все же я попытаюсь еще раз, - не желал мириться с действительностью Николаша.
– В Москве чуть не каждый день кого-нибудь взрывают или расстреливают. Совершенно не обязательно, что взорвали именно ту машину, на которой ехал Денис Александрович.

–  Иди. Пытайся, - разрешил Самсонов.

Николай Любимов вышел.

–  Включи-ка телевизор, сынок, - попросил Андрей Валентинович

Сидорова.
– Может, скажут чего?

Было совершенно ясно, что и Самсонова не покидает надежда, что

Десницкий все-таки жив.

По первому каналу показывали какой-то голливудский боевик с Брюсом

Уиллисом. Стреляли, взрывались бочки с бензином и автозаправочные станции, а из сбитых водяных колонок высоким фонтаном били струи воды. У Брюса, как всегда, был разбит нос, и он в очередной раз спасал мир. Спасти мир можно было, только взорвав и разнеся в клочья половину Америки. Грохот стоял жуткий. Сидоров уменьшил громкость почти до нуля.

–  Может быть, вам не стоит ехать в Таргань?
– мягко посоветовал он

Самсонову.

–  Может быть… Но я поеду. Это мой долг. Я должен отдать все долги пока жив, нельзя оставлять их здесь… Да ты не переживай по поводу моего самочувствия. Доберусь. В воздухе я, как не странно, даже лучше себя чувствую, мотор более исправно работает. Вот такой парадокс. Привык, наверное, летать. Полжизни в воздухе провел. То на самолетах, то на вертолетах. А если что, у меня Николаша есть.

–  Но он же не врач.

–  Николаша? Врач. Окончил медицинскую академию. Правда по направлению бизнеса в медицине, но разбирается кое в чем. Его там не только медицинским оборудованием торговать учили. Я его и взял-то к себе из этих соображений. У Николаши и таблетки разные есть и прочая амбулатория. А в Таргани у меня замечательный личный врач.

Кардиолог. Он сможет поставить меня на ноги…А если не сможет…

Знаешь, Алексей, я смерти не боюсь. Даже хочу поскорей умереть, с нетерпением жду ее прихода. Может быть, там… я встречусь с Катюшей и смогу получить ее прощение? Мы все там встретимся. Я, Владислав,

Катюша, Сима… Мы встретимся и все обсудим. И простим друг друга.

Понимаю, разговор этот будет непростым. Нужно будет очень многое объяснить и, наверное, многое понять…

Самсонов внимательно посмотрел на Сидорова и, уловив в его глазах некое беспокойство, похожее на смятение, опроверг возможные сидоровские подозрения:

–  Нет, я не сошел с ума. Я вполне адекватен. Некоторое время назад мою адекватность подтвердил Матвей Пальман. Но знаешь…, когда стоишь на пороге…- Неожиданно Самсонов напрягся и сделал нетерпеливый жест.
– Ну-ка, сделай громче.

Наверное, Брюс Уиллис уже спас мир или показ фильма прервали ввиду экстренного сообщения. Диктор радостно сообщал, что сотрудник администрации президента, за которым закреплен подорванный автомобиль марки БМВ жив, а за рулем в момент взрыва находился его личный водитель. Было непонятно, огорчала ли диктора смерть водителя и того, кто был пассажиром, но то, что кремлевский чиновник остался в живых, его явно радовало.

На экране появилась чадящая разбитая иномарка. В некотором отдалении от места катастрофы толпились зеваки, а возле машины стояли крепкие ребята в темно-синих комбинезонах с надписями 'МЧС