"Какой красивый якут".

Сосед купил неделю назад стенку и позвал меня. Открыл бар – зажглась лампочка, внутри белым-бело и бутылка казахстанского коньяка.

– Как в Европе, правда? – похвастался Саток.

Я не стал спорить.

– Даже хуже. – поддержал я соседа и спросил. – Коньяк будем пить?

Мы выпили с пол-бутылки, когда пришел приятель Сатка.

– Сарымулда Парымбетов. – представил гостя Саток. – Писатель, сценарист, кинорежиссер. Его последняя короткометражка получила главный приз на фестивале в Локарно.

Парымбетов хлопнул коньяка и спросил:

– А ты юноша кто будешь?

– Сосед. – ответил за меня Саток. – У Чокина работает.

– У Чокина? – приятно удивился Сарымулда и пальцем поправил очки-консервы. Удивился так, будто он с Чокиным по вечерам чай пьет и встретил в моем лице любимого ученика нашего директора. – И как?

– Хорошо.

– А скажи мне, пожалуйста, за что Чокина сняли с Президентов

Академии?

– В вытрезвитель залетел.

– Чокин попал в вытрезвитель? – Парымбетов недоверчиво посмотрел на меня. – Ты шутишь?

Режиссер весь какой-то на шарнирах. Похоже, он и сам это чувствует, почему и напускает на себя туман. Аульный мэтр.

– Конечно шутит. – сказал Саток и разлил по рюмкам остатки коньяка. – Но я слышал: Чокин много пьет.

Где он такое мог слышать? Чокин за всю свою жизнь выпил столько, что едва ли с пол-литра наберется.

– Жаль старика. – сочувственно покачал головой кинорежиссер.

– Сарымулду называют казахским Аланом Роб-Грийе. – сказал Саток.

– Кто такой Алан Роб-Грийе? – спросил я.

– О, юноша, ты не знаешь кто такой Роб-Грийе? Невероятно.

– Не знаю и знать не хочу! – Ни с того ни сего я разозлился на режиссера. Додик он лакшовый, а не Роб-Грийе.

Я рассказал о Сарымулде Карашаш, соседке со второго подъезда.

– Какой-то он повторюшкин. Представьте, Сарымулда всерьез полагает, что хорошо быть казахским Роб-Грийе.

– Деточка, ты не справедлив. – мягко возразила Карашаш.
–

Сарымулда хорошо пишет, снимает кино. Он пахарь. Потом ведь все мы повторюшкины.

Карашаш работает в издательстве, муж ее тоже писатель. Тридцать ей исполняется только в декабре, но меня она называет деточкой. Она обожает нашего отца, к матушке покровительственно снисходит.

– В роскоши человеческого общения наиболее милая вещь – сплетни. говорит Карашаш.

Матушка и она сплетничают про воровство писателей. О том, как, к примеру, известный казахский прозаик Д. перекроил роман модного латиноамериканца на аульный лад, перевел на русский и в англоязычной версии запустил на Запад. Литературоведы Европы в экстазе от степного Жоржа Амаду.

– Они, что там, в Европе ни черта не соображают? – спросил я.

– Да они все там поверхностные… – ответила соседка. – Думаешь, кому-то это надо копаться, сравнивать, сличать?

Повторюшкины выдают чужое за свое и идут по следам чужих ошибок..

Карашаш не больно то поверяет Ситку свои сердечные тайны. Но некоторыми вынуждена делиться и даже просить совета. Соседка затеяла разводиться с мужем Асланом.

Аслан у нее из тех, кто за словом в карман не лезет. Мало того, у друзей слывет он гением. Карашаш, как можно понять из ее слов, он любит. Но для нее мало быть умным и талантливым. Это так, с виду она мягкая, обходительная.

Карашаш знает чего хочет, внутри она непоколебимо стальная. Чего она хочет? Соседка хоть и говорит, что ей ничего не нужно, но тяга к роскоши у нее налицо – она то и дружит с мамой из-за способности

Ситка извлекать выгоду из ничего. С Асланом же внутрисемейный коммунизм не построишь. В этом все и дело.

Ныгмет и Магриппа Габдулины живут на четвертом этаже в одном подъезде с Асланом и Карашаш. Ныгмет заведует кафедрой казахского языка в пединституте. Личность малопримечательная, жена у него, тоже не сказать, что чем-то выделяется среди остальных соседок, но, какой-никакой, характер имеется.

На первом этаже, прямо под нами семья поэта Бахадыра Кульсариева.

Маленький как наш Шастри, но важный как Чокин, Бахадыр слывет глубокой личностью. Работает по ночам, днем отсыпается, к вечеру выходит на прогулку. Жена его Балтуган чистюля, каждый день моет площадку на первом этаже, в квартире держит образцовый порядок и ловит кайф от скандалов. "Если с кем-нибудь за день не поругаюсь, – признавалась она, – всю ночь не могу заснуть".

Словом, не злюка, а из числа тех особ, что закончив библиотечный факультет Казахского женского педагогического института и выскочив удачно замуж, ведут себя со всей природно присущей мыркамбайкам развязностью.