В ресторане кроме нас, четверых, никого. Девчонки были в открытых сарафанах, особенно мощно смотрелась Наташенька. Умеет подать себя

Тереза Орловски. Хаджи обещал быть элегантным как рояль -.он сдержал обещание. Хаджи глядел-глядел на подружек и не удержался от чистосердечного признания:

– Если бы я был вашим начальником, я бы вас обоих вые…ль!

Кэт расхохоталась, Тереза закатила глаза к потолку. .

Не прошло и трех дней, как Ситка вновь задурковал. Я вызвал спецбригаду скорой.

Ах, как годы летят…

Мы грустим, седину замечая…

Кэт, Тереза Орловски и я с утра играли в балду, когда в комнату зашел грустный Каспаков.

– Жаркен Каспакович, что случилось?

Каспаков махнул рукой, присел рядом.

– А-а… Был у Чокина… Старик грозится перевести в старшие научные сотрудники.

– Не расстраивайтесь.

– Бакин пристал еще.

Каиркен Момынжанович Бакин – начальник отдела кадров и спецработы. Человек неплохой, хоть и бывший майор-особист. Чокин поручил ему наблюдать за посещаемостью Каспакова, он и требует с

Жаркена бюллетень за недельный прогул.

Только день начался, но с утра уже достали Чокин, Бакин. Надо человеку поднять настроение.

– Жаркен Каспакович, плюньте на все. Пойдемте лучше с нами.

Каспаков усмехнулся:

– Куда?

Я посмотрел на Терезу Орловски. Она без слов поняла меня.

– Поехали ко мне.

– А муж?

– Он на работе.

– Ну что ж… – Каспаков поднял брови. – Поехали так поехали.

– Значит, так. – Я на ходу скорректировал план мероприятия.
–

Наташа, ты поезжай домой, приготовь все, мы пока прогуляемся. Через час подьедем.

– Хорошо.

К нашему приходу Тереза Орловски успела вымыть полы и насадить курицу на вертел. Наташина кухня кишит тараканами. Тереза разожгла огонь в духовке и они как полезли наружу! Орловски беспощадно убивала их тапком, а они лезли и лезли. Наташеньке за насекомых перед посторонними неудобно. Напрасно. Тараканы – признак достатка в доме.

На столе у нее все как полагается: картофель фри, салаты, коробка конфет; хлеб, нарезанный тонюсенькми ломтиками, лежал в, застеленной салфетками, соломенной хлебнице.

Пили коньяк.

– Наташа, ты сейчас что там для Кула обсчитываешь? – спросил Жаркен.

– Он посадил меня за стандартные программы.

– Ха… Большое дело… – Каспаков усмехнулся. – Аленов вообразил себя великим математиком. Теория вероятностей, линейное программирование, коэффициент регрессии… Чепуха это… Вот я, например. Мне достаточно, что я умею решать дифференциальные уравнения. Зачем забивать голову математичесим ожиданием? Это ведь задачки для второклашек. Правильно, Наташа?

– Наверное.

– Не наверное, а точно.

Квартира Наташи в восьмом микрорайоне, в доме на четвертом этаже.

В комнате запах прели. "Знакомый запах, – вспомнил я, – так фанило в

60-м в доме соседей Абаевых". Абаевы бухарские евреи. Тереза русская, евреем у нее муж, и то лишь по матери. Бухарские – низшая каста, среди евреев они классифицируютя пОганками. ПОганки и ашкенази имеют различия, но благоухают одинаково. Каждая нация фанит на свой лад. Тереза Орловски уверяет: казахи источают аромат свежеостриженной овцы. В доказательство иногда обнюхивает мои волосы и говорит:

– Бяша, ты бараном воняешь.

– Не может быть! Я утром мыл голову.

– Мой не мой, это навсегда.

Сказать ей, что у нее в хате тоже национальный запахец? Не надо.

Час будет доказывать, что забыла что-то недосушить. Девушка критику не переносит, не признает.

На стене в спальне огромная фотография со свадьбы, где Тереза целуется с мужем Валерой. Тереза доносит, что Валера премного недоволен мной. Все из-за того, что Наташенька при гостях несколько раз назвала его моим именем.

– Я ему объясняю, что Бяша просто мой кумир, он не верит. – хохочет Орловски. – Утром я мылась, в ванную заходит Валерка.

Спрашивает, что я там внизу тру мочалкой. Я ему говорю: "Иначе нельзя, а то Бектас убьет меня.".

– Твой Валера мужик взрослый и понимает: чужую жену черт медом мажет,- сказал я.

– Это точно.

– Ты доболтаешься. – сказала Кэт.

– Наташа, а знаешь, там у Кэт седые волосики растут.

– Бяша, не ври!

– Спроси у Кэт.

– Правда, правда, – Кэт высунула изо рта сигарету. – Че тут такого?