Шрифт:
И правда, чего он к нему пристал? Сын Вася! Вася Кочкин! Зачем ему надо, чтоб он был Пугачевым или Стенькой Разиным? Пусть лучше кончит десять классов, поступит в институт, женится на скромной девушке Ксюше (непременно Ксюше, почему-то думалось отцу Васи), заведет множество детей. Счастливый дед, счастливая бабка! Сообразительные внуки! Вот и наступит счастье в жизни. А зачем человек живет? Только для счастья.
Такие простые мысли посещали иногда папу в грустные минуты жизни.
Но сейчас папа спокойно спал, и ему снились вполне утешительные сны. Мама тоже спала.
А у Васи впервые была бессонница. Оказывается, мысли мешают спать.
Он встал. Не включая света, на цыпочках подошел к окну.
Напротив, через дорогу, стоял темный девятиэтажный дом, и во всем доме светилось лишь несколько окон. Вася сосчитал: пять. Почему они не спят? Во всем огромном доме — пятеро? Думают о чем?
Лидия Петровна сказала: «Надо жить осознанно». А как осознанно? Вася прислонился лбом к окошку. А вообще, как все люди живут: осознанно или неосознанно? А как он, Вася, живет? Неосознанно — значит, несознательно. А осознанно?
Вот недавно дядя Коля говорит:
— Достоинства нам не хватает.
Мама ему ответила:
— Это вам не хватает, а мне — хватает.
Папа ей сказал:
— И тебе не хватает. Мы уже забыли о своем достоинстве.
Так вот папа сказал, но ничего не разъяснил.
Жить осознанно — может быть, жить с достоинством? Или что-то еще?
В соседнем доме погасло три окна. Осталось только два. Они светили, как фонарики.
Подумай, Кочкин!
На следующий день Вася опоздал на первый урок почти на десять минут. Очень долго он дома гляделся в зеркало. Но от этого глядения синяк не стал меньше, а, как показалось Васе, даже увеличился.
Когда он постучал в класс, Светлана Ивановна, не оглянувшись, сказала:
— Входи, Кочкин!
Вася вошел, держа под мышкой ранец. В классе раздалось дружное: «У-у-х!»
Светлана Ивановна оглянулась и тоже чуть не выдохнула: «У-у-х!» — но сдержалась.
— Кочкин, ты часто с синяками ходишь? — спросила она.
Вася кивнул.
— Дерешься?
Вася опять кивнул.
Светлана Ивановна опустилась на стул. У нее уже сил не было вести дальше урок. Что ни день — то сюрприз. И все Кочкин. Он просто-напросто хулиган.
— Что с тобой делать, Кочкин?
— А что со мной делать? — спросил в ответ Вася.
— Таких, как ты, ставят на учет в детскую комнату милиции. Ну, что ты тут стоишь? Садись, ради бога, на место!
Светлана Ивановна совершенно не понимала Васю. Как у нее возникло непонимание, так больше она уже и понять не хотела. Ей казалось, что Вася верховодит в классе. За Робин Гуда его принимали или за кого-то еще. И все сходилось: вначале он синяки наставил, потом ему. Именно он, Кочкин, будет подрывать ее авторитет, срывать мероприятия. Одно, политическое, уже сорвал. Единственный в классе не пионер!
Плохая репутация складывалась у Васи Кочкина!
Между тем он сел за парту, достал тетрадь и с видом прилежного ученика смотрел на Светлану Ивановну. А весь класс смотрел на него. Даже Дима Беляков вытягивал шею.
— Где ты синяк подцепил? — прошептал Костя Гвоздиков.
Вася промолчал.
— Прекратите смотреть на Кочкина! — возмутилась Светлана Ивановна. — Иначе я удалю Кочкина из класса!
Кочкин владел классом, а она не владела. Светлана Ивановна готова была расплакаться и еле-еле дождалась, когда кончится урок.
Вот что могут сделать ученики даже с беззаботным, веселым человеком, каковым по природе была Светлана Ивановна.
«Зачем, зачем я пошла в пятый класс!» — уже не раз думала она. У Светланы Ивановны тоже начались приступы бессонницы.
В перемену все обступили Васю. Откуда синяк да откуда? Вот невидаль! Да у них в бараке все от пяти до шестнадцати лет с синяками ходили, и никто не спрашивал, зачем да почему. Сидит синяк — значит, тут ему и место.
— Да с брусьев я упал! — вспомнил Вася.
— Что ты врешь, Кочкин! — Аля Соломина сурово встала перед ним. — Ты и в физзале не был!
— Молодец, Соломина! Бдительная! — похвалил Вася. — Только брусья у нас во дворе стоят. С них все падают. Кошка прыгнет — и та упадет! — Вася независимо вышел из класса.
И тут же он встретил Яну Истомину. Может быть, она стояла и ждала его?
— Здорово тебе попало? — спросила она улыбаясь.
Вася прикрыл рукой синяк.
— Опять шпионишь?
— Я? Шпионю? — Яна сделала такие круглые и обиженные глаза, что Вася опустил голову: было видно, что она врет, и было неловко за нее. Пусть уж лучше думает, что он ничего не понимает.