–  Что?
– поинтересовался я.
– Мне не хватает знаний. Будь тут Ольгерд - он бы, наверное, смог что-нибудь придумать… А от меня толку, как от крысенка в голодный год.

–  А я тебе о чем твержу?
– моя супруга снова села на любимого конька.
– Если бы ты, срываясь в погоню за Иором, сообразил немного подумать, то не ушел бы без меня…

–  Да пойми же ты, что мы не думали уйти так далеко…

–  Думали - не думали… Сейчас мы с тобой бы сторожили Долину Серого песка, а Ольгерд решал бы вопрос с изоляцией… Или вообще сожгли бы эту падлу на месте…

–  Мы не смогли его вырубить… - вспомнив бесплодные попытки Беаты и Вовки, вздохнул я.

–  А я бы смогла… - поглаживая пальцами рукояти своих метательных ножей, Оливия слегка повысила голос.
– В общем, придурки вы последние… Такого воина загубили…

–  Не хорони его раньше времени… - рявкнул я.
– Он Избранный, а, значит, выживет!

–  Он-то Избранный, а вы - придурки. Не смогли за ним присмотреть… Ненавижу…

–  Меня?
– растерялся я.

–  И тебя тоже… - взбеленившаяся Оливия пришпорила идущего рысью коня и унеслась куда-то вперед, обогнав едущего первым десятника…

Помириться с женой мне не удалось - Оливия упорно не желала понять, что у меня не было выбора, и к моменту, когда на горизонте показались стены Милхина, я окончательно ушел в себя. Рыжик с Будильником тоже старались молчать - пять дней, которые оставалось жить Ольгерду, давно прошли, и осознание того факта, что, вероятнее всего, его уже нет, здорово действовало на нервы. Поэтому, въезжая в городские ворота, мы без особого энтузиазма отвечали на приветствия знакомых солдат, а по дороге к императорскому дворцу отказались перекусить. Я очередной раз прокручивал в голове придуманные аргументы, с помощью которых должен был убедить Митриха начать строительство на месте портала, и сам никак не мог поверить в их весомость. Видимо, поэтому на вопль 'Эрик!!!' первой среагировала Оливия:

–  Ой, Клод! Они уже здесь… - завопила она, и, слетев с коня, повисла на шее у баронессы Золиа.
– Эрик, демоны тебя забери, смотри, Клод!!!

Ошалело глядя на улыбающуюся баронессу, я растерянно посмотрел по сторонам, сполз с коня, сделал шаг к обнимающимся девушкам и… расслабился: наши были уже тут, а, значит, проблемы, которые казались мне не решаемыми, должны были решиться!

–  Рад тебя видеть, Клод!
– кинув повод спешившемуся Джамшеру, я вдруг сообразил, что если мы не найдем способа защититься от эпидемии, то кроме нас умрут и те, кто прошел сюда через портал, и грустно поинтересовался: - А кто еще? Дед здесь?

–  И Дед, и Нейлон, и Арти… - начала перечислять баронесса, потом запнулась, посмотрела мне в глаза и, помрачнев, спросила:

–  Что случилось, ребята, а?

–  Долго рассказывать… Пошли к нашим… У нас большие проблемы… И я не знаю, что с ними делать…

–  Где остальные?
– растерянно переводя взгляд с меня на Оливию и обратно, Клод побледнела, как полотно, и, собравшись с духом, спросила: - С ребятами все в порядке?

–  Когда мы уходили, Беата и Вовка были в полном порядке. А вот Ольгерд… - я скрипнул зубами, и, проглотив подступивший к горлу комок, кое-как выдавил из себя окончание фразы - был болен. Ему оставалось дня три…

–  До чего? До чего оставалось?
– схватив меня за отвороты куртки, баронесса Золиа встряхнула меня так, что я прикусил себе язык.

–  До смерти… Там эпидемия, Клод…

–  Я сейчас сбегаю за Эолом. Марш за ворота! И чтобы не показывались во дворце, пока я не прибегу!
– зарычала она.
– Еще не хватало, чтобы это услышала Маша… Ну, что встали?

Растерянные и не понявшие ни слова в нашем разговоре Джамшер, Майке и солдаты сопровождения послушно повернулись кругом и вслед за нами выехали за ворота дворца, а гвардейцы, только что радостно впустившие нас внутрь, непонимающе чесали затылки…

–  Все, спасибо за помощь. Вы свободны… - подозвав к себе десятника, я протянул ему небольшой кошелек с деньгами и, заставив его принять, добавил: - У вас есть сутки на отдых. Выпейте за наше здоровье.

–  И за победу над Гошшаром!
– рявкнул вояка.

–  И за победу… - поддакнул я.
– Потом выезжайте обратно…

–  Будет сделано, господин!
– десятник молодцевато кивнул, развернулся на месте и, вскочив в седло, кивком приказал своим солдатам следовать за ним. Через минуту на улице остались только мы вчетвером. Ну, если не считать нескольких зевак и стоящих у дворцовых ворот гвардейцев…

Бот Эола завис над поляной где-то за час до рассвета. Растолкав дремлющих спутников, я кивнул в сторону слабо мерцающего дверного проема и, удостоверившись, что все проснулись, забросил внутрь наши с Оливией рюкзаки. Изнутри раздалась приглушенная ругань, и тут же зажегся свет.

–  Извини, Маныш… - поняв, что метнул свои вещи прямо в лицо начальнику Хранителя, я виновато отвел взгляд в сторону.
– Тебя не было видно…

–  Ладно, бывает… - буркнул он и посторонился, пропуская запрыгивающую внутрь баронессу.
– Иди в кабину. Будешь показывать дорогу. Ну же, давай быстрее…