–  Выдели двоих. Пусть доставят его в лагерь. Я сказал ДВОИХ!
– видя, что капрал пытается ему возразить, озверел капитан.
– Остальные - вперед марш!!!

…Следующее происшествие не заставило себя долго ждать - рядовой Прении, только сменившийся с боевого охранения, имел глупость наступить на небольшой камень, который обошли все, кто шел перед ним. Вылетевшая из кустов стрела пробила ему бедро. Осмотрев рану, санинструктор весело похлопал раненого по плечу:

–  А ты родился в рубашке, парень! Еще бы немного, и стрела бы пробила артерию!

Но, вытащив стрелу, улыбаться капрал перестал: наконечник стрелы, слабо соединенный с древком, остался глубоко в ране!

–  Вырезать сможешь?
– кривясь от боли, спросил Прении.

–  Смочь - смогу, но на это уйдет часа три, не меньше! И ходить после операции ты не сможешь…

–  Отставить операцию!
– вмешался в разговор капитан.
– До деревни аборигенов - двадцать минут ходу. Подождешь тут. Отправишься в лагерь вместе с пленными. Вопросы?

–  Никак нет, господин капитан!
– хором ответили оба.

Однако пленных захватить не удалось: деревня была пуста! В домах царил жуткий бардак. Казалось, что жителей деревеньки заставили покинуть свои дома чуть ли не пинками. Как иначе можно было объяснить тот факт, что практически все ценные вещи так и остались на своих местах? Пушнина, довольно много оружия, какие-то немудреные украшения - все словно ждало возвращения тех, кому принадлежало.

Там же, в деревне, отряд лишился еще семи человек - троих убило, и четверых тяжело ранило установленными местными жителями ловушками. Если бы не внимательность солдат, жертв было бы гораздо больше - практически в каждом доме 'гостей' ждала какая-нибудь мерзость. Проваливающиеся в подпол с кольями полы. Падающие с чердака копья. Настороженные арбалеты. Но самой гадкой из них капитану показалась ловушка со столом. Сидя на завалинке возле крайнего дома, и глядя, как санинструктор оказывает раненым первую помощь, Шейр в который раз пытался понять, как же его угораздило пойти в рейд, заранее зная, что добром он не закончится.

–  Это ж надо такое придумать, капитан!
– голос капрала Зайнца заставил Шейра поморщиться и вспомнить эту чертову ловушку.

…Четверка солдат влетела в дом практически по учебнику - будь внутри защитники, у них бы не было ни одного шанса на сопротивление. Однако в здоровенной комнате, занимающей добрую половину избы, не оказалось ни одной живой души. Стараясь не прикасаться ни к чему подозрительному, солдаты быстро обыскали все места, где могли прятаться люди, и через несколько минут собрались вместе, чтобы немного передохнуть. Если верить их рассказам, то кто-то даже уселся на стол, стоящий в середине комнаты - кроме увесистого кошелька, забытого жильцами, на нем ничего не было. Решив, что остальные дома зачистят и без них, солдаты от безделья решили посмотреть, что за монеты считают тут за деньги, и высыпали содержимое кошеля на стол. Две серебряные монетки тут же нашли своих владельцев, а килограмм десять меди они, ухохатываясь, скинули на пол. Потом в каком-то из соседних домов раздался дикий вопль попавшего в ловушку солдата, и 'отдыхающие' решили, что за безделье им может и влететь. Однако стоило слезть со стола, как он, уже не уравновешенный монетами, мгновенно перевернулся на бок, вращаясь вокруг дальних от входа ножек, петлями прикрепленных к полу. И из-под тоненького матерчатого половика, постеленного около него, в воздух взметнулся металлический прут с закрепленными на нем клинками. Распоротые бедра и страшные раны в паху заработали сразу трое, а рванувшийся наружу четвертый, вместо того, чтобы нагнуться под тоненькой занавеской, ее 'не заметил'. Стальная проволока, натянутая на уровне шеи, не оставила ему ни одного шанса…

–  Капитан! Вы меня слышите? Я говорю, что, для того, чтобы все это придумать, надо быть редким скотом, не правда ли?

…Следующие три деревни тоже оказались покинутыми. Понаблюдав за ними через приборы ночного видения, Шейр так и не дал команду на их проверку - терять людей в ловушках ему что-то не улыбалось. А у пятой аборигены снова проявили свой гнусный нрав.

–  Капитан! Тут кто-то есть!
– шепот выдвинувшихся к околице разведчиков, раздавшийся в гарнитуре, заставил Шейра мстительно ухмыльнуться: теперь, обнаружив место, где прячутся эти чертовы людишки, он и его люди смогут отомстить за потерянных товарищей и за пережитый за эти дни страх.

–  Второе и третье отделения! Начинаем движение! Первое и четвертое - прикрываем!
– скомандовал он, и, приподнявшись на локтях, высунулся из-под нависающей над головой еловой лапы. Капелька росы, упавшая ему прямо на нос, заставила поменять положение и опереться на отставленный в сторону локоть левой руки. Смахнув капельку с носа, капитан уперся ладонью в траву и приподнялся - пора было менять наблюдательный пункт. Однако резкая боль в правом запястье и резкий рывок в сторону, чуть не оставивший его без руки, заставил Шейра взвыть от боли. А через мгновение, зависнув где-то между небом и землей, капитан понял, что попал: судя по ощущениям в плече прихваченной силком руки, там был, как минимум, вывих. Потерянная при рывке гарнитура валялась где-то там, внизу, а звать на помощь в момент, когда его люди только начали выдвигаться на исходные позиции, было идиотизмом.

–  Хорошо, о ствол не долбануло… - криво усмехнулся капитан, и, извернувшись, выхватил из ножен клинок.
– И силок не на ноге. Можно будет нормально приземлиться… Так… Терпи, солдат… Сейчас еще один рывок, небольшой полет, и ты будешь в порядке. Ну… почти в порядке… - дотягиваясь лезвием до веревки, пробормотал он, и полетел куда-то вниз…

–  Мама!
– хруст, раздавшийся откуда-то из-под бронежилета, заставил Шейра замереть на месте.
– Мне показалось… Правда? Да, точно… показалось… - стараясь удержать на месте трясущийся подбородок, пробормотал капитан, и тут его полоснула жуткая, ни с чем не сравнимая боль где-то внутри тела…

–  Так! Где мой фонарик?
– мгновенно забыв обо всем, что происходило вокруг, прошептал он, и, выхватив продолговатый цилиндр, дотронулся до сенсора активации.

–  Лучше бы я этого не видел…

Несколько коротких копий с заточенными наконечниками, выхваченные светом фонаря, выглядывали между ветвей окружающего его со всех сторон куста какой-то местной ягоды, терпеливо дожидаясь падающей сверху жертвы…

–  Я наткнулся на такое же?
– боясь пошевелиться, Шейр скосил взгляд себе под ноги и взвыл от нового приступа боли…